Я осела вдоль стенки, поняв, что так она зовёт своих и меня вот-вот сожрут. Чувство безысходности накрыло меня с головой. Я сжалась в комочек и приготовилась к боли. Вдруг раздался низкий гул, как будто кто-то подул в огромную трубу. Я опять услышала крики и приоткрыла один глаз: тварь заволновалась, взмахнула крыльями и полетела над валунами в противоположную от меня сторону.

"Неужели пронесло?" – вяло заворочалось в моей голове, и я поползла к луже, чтобы умыться. Пить и есть хотелось по-прежнему очень сильно, я надеялась, что вода заглушит мой голод, желудок не взбунтуется опять, и я смогу продолжить свои поиски кого-то, кто сможет прийти мне на помощь и объяснить, что за чертовщина тут происходит.

Только начав наклоняться к воде, резко отпрянула: на меня смотрело чьё-то незнакомое лицо с очень короткими, почти по-мальчишечьи, стриженными волосами, большими глазами, тонким носом и крупными губами. Чёрт! Чёрт! Чёрт! Никогда я столько не чертыхалась! Слышала бы меня бабушка Эдита!

Я наклонилась ещё раз и повернула голову налево и направо, одновременно трогая свою голову. Да! Это было моё новое лицо и мои волосы. Как же так? Я что, попала в чужое тело? Начала осматривать себя внимательнее.

Тонкие кости, длинные пальцы, на остатках одежды под почти плоской грудью – бурые следы, как от крови. Я раздвинула пальцами прореху в ткани, так похожую на разрез, и увидела под ней на своей бледной коже остатки раны, кроваво-красный рубец, ещё не до конца заросший, окаймлённый такими же, как и на ткани, бурыми пятнами.

Значит, я умерла у себя дома, и моя… душа? переместилась в тело этой девчонки – подростка, тоже чуть не умершей от резаной раны на груди!

Я никогда не верила в такую ерунду, как переселение душ, но сейчас мне пришлось признать это свершившимся фактом: я в чужом теле на чужой земле! И меня чуть не сожрала странная зверюга, похожая одновременно на крокодила, корову и птицу! От ужаса у меня началась истерика: я застучала зубами, руки у меня затряслись.

Что же это? Что? За что мне, Господи?

Когда высохли слёзы, я начала рассуждать: если я попала в тело этой девушки и очутилась на этом каменистом плато, то, значит, здесь ещё должны быть те, кто похож на неё, и я смогу встретить людей, при чём очень скоро. Ведь кто-то пытался убить её? По крайней мере, хоть один человек где-то должен гулять неподалёку. Про то, что он опять захочет убить, только теперь уже меня, я старалась не думать.

Помолившись, я опять вспомнила бабушкины наставления: "Взявшись за дело, доводи до конца, никогда не бросай на полдороги!"  Моя решимость повела меня между валунами в противоположную сторону от того места, где я видела тех хищников, напавших на стадо и на меня.

Еле-еле переставляя ноги, я брела и брела, пытаясь найти хоть что-то, напоминавшее о других людях, но каменистое плато было пустым. Иногда под ногами мелькали шустрые мелкие зверьки, повадками напоминавшие мне ящериц, но из-за того, что они слишком быстро разбегались, прячась в камнях, я никак не могла рассмотреть их внешний вид, хотя, положа руку на сердце, можно сказать, что я в своём нынешнем состоянии ничего бы не разглядела: меня качало от голода и усталости.

Забравшись на не очень высокий валун с почти плоской поверхностью, осмотрелась: розоватое марево колыхало воздух над камнями, игравшими всеми цветами радуги. В правой стороне местность начинала понемногу снижаться, и я подумала, что там идти будет полегче, под гору всегда легче, чем на неё. И я опять побрела, пошатываясь и спотыкаясь. Перед глазами кружили розовые мушки, в ушах начался шум, но я не рискнула остановиться, понимая, что следующая моя остановка может стать равнозначной моей смерти, а умирать я пока не собиралась.