Но Крамма меня опередила:

– Ри-та, – тягуче, нараспев произнесла она, – Мирно приказал не давать тебе больше работу в хозяйственном дворе, теперь ты будешь убирать покои его и Тиулэ, пока того нет в Чертоге. Иди к Лингэ, она тебе всё расскажет! – и Крамма указала мне рукой на немолодую женщину в длинной серой туйе и куском такой же серой ткани на голове, перевязанной, как платок.

– Здравствуйте, Лингэ! Крамма сказала, что теперь Вы будете давать мне задания…

– Иди за мной, – немногословно ответила мне та, и мы пошли по длинным коридорам и невысоким лестницам крепости, чтобы попасть на самый верх, там, где обитало местное начальство. – Запоминай дорогу, завтра придёшь сюда уже сама, а я перейду вместо тебя на кухню.

В течении целого дня я познавала особенности местной уборки, а ещё Лингэ уколола мне палец, выдавив каплю крови, и прижала её ко всем дверям, встретившимся нам на этаже для главных сифэйнов.

– Это поможет тебе беспрепятственно входить и выходить отсюда, доркхайя, магия Чертога надёжно охраняет эти покои от посторонних, и войти сюда можно только по приглашению хозяев или так.

Моя кровь на глазах впитывалась в дерево дверей, а я только успевала удивляться всему тому, что мне пришлось тут увидеть.

Так я стала единственной уборщицей на этаже, где жили Мирно и неизвестный мне Тиулэ, который отсутствовал уже дольше, чем было положено. Мирно постоянно поминал этот факт, а я молчала и слушала, стараясь больше запоминать, чем говорить.

Я уже знала, что ненавистный мне Лэнг отправился с несколькими десятками других сифэйнов в патрулирование Границы, и поэтому была если не счастлива, то внутренне спокойна, зная, что требовать меня в свою постель пока никто не собирается. Те сифэйны, что оставались в крепости, меня не интересовали, как и все остальные, но я старалась лишний раз не попадаться никому из мужчин на глаза.

Рано или поздно такая моя спокойная жизнь должна была закончиться, но я надеялась, что это произойдёт чем позже, тем лучше, поэтому наслаждалась покоем и совместными вечерними посиделками с тирайями, многие из которых стали мне если не подругами, то приятельницами. Через них я разжилась несколькими широкими и длинными полосками кожи, которыми обматывала свои ступни, если собиралась спуститься во двор. Девушки показали мне, как пользоваться местным аналогом ниток, чтобы штопать прорехи в моей рубахе или платье, научили простейшим способам приготовления местных кушаний, показали несколько животных, которые я влялись съедобными и употреблялись в пищу.

Вся эта информация для меня являлась просто бесценной. А ещё Смилтэ и другие научили меня варить мыльный раствор из трав и щёлока, настойку прайи, чтобы не забеременеть, рассказывали о своих отношениях с мужчинами, что тоже мне было очень интересно.

Девушки хвастались ими и теми подарками, что сифэйны одаривали своих тирай, но я запоминала другое.

Каждая девушка, выбранная на ночь или на луну сифэйном, должна была, войдя в комнату, встать перед ним на колени, показывая свою покорность и готовность к Служению. Сифэйн, воспользовавшись ею, никогда не оставлял тирайю у себя: ночью или под утро все девушки возвращались в свои комнаты и ложились спать там. Ночевать у мужчины было не принято, и я не понимала, почему. Но так как разделять постель ни с кем я не собиралась, по крайней мере, добровольно, это знание прошло мимо меня. Но про колени я запомнила, ещё раз обозвав всех местных мужиков "гадами" и "козлами".

Так проходили мои дни и ночи, на улице становилось всё холоднее, наступала местная зима. Так, незаметно, пришла весть о возвращении патрулей, и я забеспокоилась. Но спокойная атмосфера, в которой я жила последнее время, немного убаюкала моё чувство опасности, поэтому новую встречу с Лэнгом я пропустила.