«В комнату!»

Вновь появившийся из ниоткуда шёпот, заставил меня оглянуться и осмотреть коридор в приступе страха.

«Живо-о!» – он прозвучал уже более настойчиво и грозно.

Чувствуя подступающую усталость, в ужасе наблюдаю за трясущимися руками и подрагивающими пальцами. Решая довериться неведомому голосу, я со всех ног несусь на свой этаж, стремительно стараясь открыть дверь, дрожащими руками, что оказывается непосильно сложной задачей. После двадцатой попытки дверь отворяется. Вваливаясь внутрь, как можно скорее запираю её, чувствуя, как силы покидают тело.

«Будет больно. Ни звука!»

– Кто ты?

Только и успела вымолвить я, прежде чем меня пронзила адски сильная боль, распространяющаяся по всему телу. Собственный немой крик закладывал уши, пока я сидела, стараясь сдержать голос. Перед глазами начало плыть, когда я почувствовала, как падаю тяжёлым грузом вниз.

– Ты не можешь так поступить! – женский голос надламывался, грозясь обернуться в слёзы. Он был наполнен таким отчаянием и злостью, что казалось либо вот-вот совсем осипнет, либо превратится в рёв.

Что это? Чьи слова звучат в моей голове?

– Другого выбора у нас нет, – мужской голос растворялся в пустоте и эхом разлетался в бездонном пространстве. Суровый, отчаянный и опечаленный.

– А последствия, о них ты подумал? – женский голос дрожал.

Кто это? О чём они говорят? Это снова мои галлюцинации? Темнота вокруг была слишком густой и вязкой. При таком раскладе не то, чтобы увидеть кого-то, я не могла рассмотреть даже себя.

У женщины явно намечалась истерика. Кто она и почему плачет? Озираясь по сторонам, я не теряла надежды увидеть тех, кто разговаривает. Может, дело было и не моё, но так хотелось поддержать девушку. Однако оставалось только стараться не поддаваться горечи, которая так явно ощущалась в этом пространстве.

– Ты и сама прекрасно понимаешь, чем это обернётся, если мы этого не сделаем!

Их голоса начали отдаляться, затихать, обрываться…

– Какой в этом смысл, если это и так ждёт нас! Мы уже почти мертвы!

Женщина зло кричала. Её слова ударили по ушам, словно ультразвуком, который всё усиливался и становился звонче с каждой секундой. Я старалась прислушиваться, но по-прежнему не узнавала голоса, будто всё происходило в некоем бреду, где мой разум начал играть со мной злую шутку, придумав этот разговор. Словно я смотрела кино с закрытыми глазами, при этом не имея возможности их открыть.

Неприятный и громкий звук нарастал, оглушал и выталкивал из тьмы. Он напористо относил меня дальше от голосов. Даже если я старалась сопротивляться, он с новой силой закручивал меня, усиливая свой визг.

В следующую секунду я открыла глаза, но видела только размытые пятна. Быстро заморгав, я попыталась подняться, отчего болезненно пискнула, ощущая ноющую боль во всём теле. Глаза сейчас видели, как камера, которой никак не удавалось поймать фокус. Как не кликай и не тряси, изображение остаётся мыльным. С трудом поднявшись на руках, я приняла сидячее положение, облокачиваясь на кровать. Всё было таким мутным и непривычным, что я невольно начала думать, будто всё ещё сплю. Поёжившись, осторожно подношу руки к глазам, проводя по закрытым векам пальцами. Вновь открывая их, наконец начинаю различать очертания комнаты и в страхе подскакиваю на ноги, тут же жалея об этом.

От резкого движения голова закружилась, а тело отправилось обратно вниз, норовя упасть. Успевая опереться одной рукой о кровать, хватаюсь другой за голову. В мыслях неразбериха, объятая туманом. Плохо соображая и кряхтя, иду к тумбе, хватаю телефон и неуклюже пытаюсь нажать на кнопку питания.