– Запустим шестого? – спросила Алиа.

Онтер отрицательно покачал своей удлинённой головой.

– Нет, последний зонд останется на случай, если нам понадобится послать сигнал о помощи.

– Дядя, ты не уверен в успехе?

– Слишком много неопределённостей, – туманно ответил Онтер. – Слишком мало данных для полного анализа.

Шеф-полковник надолго замолчал, что-то обдумывая. Алиа не тревожила дядю, а Хайнеру, тем более, не хотелось общаться с заносчивым хизареком. Наконец Онтер глубоко вздохнул и вынес решение:

– Идём к третьей планете. Оружейник, приведи пилота в сознание.

– Этот полёт убьёт Рависа – его организм обессилен…

– Маликс, ты понял, что тебе приказали?

Интонации, переданные лингвотранслятором, были угрожающими. Хайнер вжался в кресло, словно это могло защитить его от гнева хизареков, но упрямо повторил:

– Этот полёт убьёт Рависа. Пусть он наберётся сил. Мы пока можем лечь в анабиоз…

– Сколько ему понадобится времени?

– До сорока корабельных суток – это зависит от степени истощённости организма.

– Слишком долго! – сразу же последовал ответ Онтера. – Джанийцы могут нас накрыть в любой момент. Оружейник, буди пилота. И отключи медсистему – нам совершенно ни к чему, чтобы она вновь ввела пилота в искусственную кому.

– Нет!

– Алиа!

Хизарийке не понадобились дополнительные команды. Она метнулась к креслу, в котором сидел оружейник, и резким движением выдернула щуплого маликса. Держа его одной рукой, Алиа Лованн второй принялась методично хлестать Хайнера по лицу. У расы маликсов кожа была тонкая и нежная, а потому уже после пятого удара обе щеки оружейника кровоточили. В довершение экзекуции хизарийка схватила сломанную руку маликса и несколько раз дёрнула её. Хайнер взвыл и от боли потерял сознание.

– Дорогуша, пожалуй, на этот раз ты перестаралась, – Онтер невозмутимо наблюдал за действиями племянницы. – Будь с ним поаккуратнее, маликс нам ещё нужен.

Хизареки подождали, пока Хайнер придёт в сознание, после чего шеф-полковник повторил приказ. Хайнер больше не мог сопротивляться – он, всхлипывая и стоная, принялся отдавать команды корабельной медсистеме.

– Прости, друг, – прошептал он, глядя, как дёрнулся, пробуждаясь, Равис Торн.

– Пикнешь – убью! – передал свою мысль Онтер и сорвал с головы Хайнера шлем лингвотранслятора.

Алиа схватила оружейника в охапку и вышла с ним из рубки управления, зажав маликсу рот своей шершавой ладонью.

Равис Торн приоткрыл глаза, когда хизарек бесцеремонно потряс его.

– Пилот, я тобой говорит шеф-полковник хизарекского флота Онтер. Ты находишься на боевом задании и должен выполнить мой приказ.

Онтер получил какую-то мешанину из мыслей и образов – лингвотранслятор не смог передать какого-либо связного ответа Торна.

– Маликс даже членораздельно ответить не может, как же он поведёт корабль? – озабоченно пробормотал хизарек. Онтер вспомнил, как оружейник называл товарища. – Равис! Очнись! Вспомни, ты – лучший пилот Наёмных миров. Ты должен выполнить задание. Только ты можешь это сделать.

Равис Торн сумел открыть глаза. Онтер склонился над пилотом, глядя в его расширенные буро-зелёные зрачки.

– Равис, ты меня слышишь? Ты понимаешь, что я тебе передал? – получив в ответ слабый кивок, хизарек настойчиво продолжил: – Ты должен доставить корабль в точку, которую я тебе укажу. Только ты, лучший из лучших, можешь сделать это. Равис, от тебя сейчас зависит судьба всех Наёмных миров. Ты должен справиться. Давай, принимайся за дело!

– Где точка?

В голове Онтера послышался еле слышный шёпот – это лингвотранслятор очень точно воспроизвёл интонации мыслей маликса.