Вроде, простые вопросы, но мне боязно отвечать. Кто знает, что у генерала на уме и какие раны на сердце? Будь его лицо изуродовано жуткими шрамами, я еще поняла бы необходимость в этом маскараде, но теперь совсем ничего не понимаю. Единственная странность, которую я замечаю на его по-мужски красивом теле, так это шрам от детской пятерни в районе шеи, въевшийся в кожу подобно огненной печати. Вот интересно, кто ему такой оставил?

– Дженнифер... – от того, как он произносит мое имя, по спине бегут мурашки. Уголки мужских губ при этом едва заметно приподнимаются. Гипнотизируя взглядом, генерал подносит мою кисть к своим губам и бережно целует, после чего наконец выпускает. – Если хочешь что-то спросить, спрашивай, только не молчи.

Еще совсем недавно в голове роилось столько важных вопросов, но я робею от его близости, и выдаю первое, что приходит на ум.

– Почему канцлер назвал вас генерал Ди?

– Потому что в той, прошлой жизни, близкие звали меня Дэвид.

– А сейчас так уже не зовут?

– Никого из близких не осталось, – признается генерал и тянет меня за собой в гостиную, усаживая за стол. – Разве что моя новообретенная невеста. Теперь она станет меня так называть.

Вот смотрю на него и не пойму, шутит он или серьезно? В голубых глазах искрятся огоньки веселья, но в целом лицо сохраняет серьезное выражение, будто под этой маской он попросту разучился улыбаться, да и вообще выражать хоть какие-то эмоции.

Подкатив поближе передвижную тележку с едой, генерал ловко переставляет ее содержимое на стол, раскладывая приборы. Расхаживая с обнаженным торсом, который невольно привлекает мое внимание и вгоняет в краску, генерал усаживается за стол. Конечно, он доволен такой реакцией. Пользуясь его хорошим расположением, я решаюсь на следующий вопрос.

– Зачем вы носите эту маску, скрывая лицо? А еще прячетесь от дневного света?

– Не вы, а Дэвид. Я думал, мы договорились? – замирает на мне внимательный взгляд голубых глаз, не приемлющий возражений.

– Хорошо… Дэвид, – в голове все никак не укладывается, кто на самом деле вот так просто сидит передо мной, еще и подкладывает всякие вкусности в мою тарелку. – Так зачем?