волков:…выделялись очень на общем фоне. Ведь это были самые серые годы советской культуры.

Евтушенко: Тарасов напечатал меня 2 июня 1949 года в газете «Советский спорт».

Волков: На тему?

Евтушенко: «Два спорта», конечно, «Два спорта». Их и наш спорт. Я помню это стихотворение наизусть. Тут гордиться нечем, но все-таки первое напечатанное стихотворение…

А рифмочки-то какие! «Вынувши – финиша» или «спёрт – спорт»!

И конечно, почему бы не разоблачить Америку, которая мне никогда и не снилась.

Волков: Тут вы следовали модели Маяковского.

Евтушенко: А дальше шло:

Волков: А это уже Кирсанов.

Евтушенко: Кирсанов чистый. Это и было мое первое опубликованное стихотворение.

Волков: А какова была ваша реакция на это первое напечатанное стихотворение?

Евтушенко: Я в восторге был, что вы! Я купил штук пятьдесят экземпляров – сколько было в киоске – и раздавал всем на улице.

Я же первый раз видел напечатанными свои стихи! Причем я соревновался с Семеном Кирсановым, потому что прочел, что он как-то напечатал свои стихи в один день в четырех газетах. Это были «датские стихи» – к датам так называемым. А я к какой-то дате написал пять стихов. И напечатал их в один и тот же день! Я так был горд тогда, что я его переплюнул! Я просто играл с рифмами, я развивал…

волков:…поэтическую мускулатуру.

Евтушенко: А когда я пришел к Семен Исаакычу, он мне сказал: «Книжка твоя, – это были мои „Разведчики грядущего“, – плохая, но ты способный, у тебя есть что-то, и ты держись за это. Но, Женя, поэзия – это не просто мчащийся по замкнутому кругу мотоциклет или карусель. Поэзия, – он правильно мне сказал, – это скорая помощь».

Волков: Да, хорошие слова. Но, возвращаясь к вашей первой публикации, – как на нее отреагировали мама, знакомые пацаны? Ведь вы же были пацаном, которого вдруг напечатала такая популярная газета, как «Советский спорт»!

Евтушенко: Во-первых, у меня очень много денег стало. Я получил 350 рублей за первое стихотворение. 350 рублей! У меня мама получала 700 рублей в месяц и держала всю семью. А я что… Я слышал, что поэты должны обязательно праздновать публикации. И в это же время меня как вратаря футбольной команды молодежной – я играл в «Буревестнике», взял три пенальти – один из тренеров «Динамо» увидел. «Приходи, – говорит, – покажу тебя Якушину». Тот был тогда в «Динамо» старшим тренером.

В общем, это приглашение совпало с тем, что я получил первый гонорар. Я решил, что надо отпраздновать. Я пригласил двух девочек-белошвеек – они были постарше, чем мы, им было уже по восемнадцать лет – и своего друга ближайшего Дихана, сына дворника-татарина нашего.

Вот мы пошли в ресторан – тогда он назывался то ли «Пекин», то ли уже «Будапешт» – на Петровских линиях. Обычно мы пили ситро, были такие пакетики: бросишь их в воду, они зашипят, и получается ситро у тебя в стакане. И в ресторанном меню я увидел: сухое вино – и попросил его, думал, что оно будет в пакетиках. Я же первый раз в ресторан попал. И вдруг мне приносят бутылку! Но официант попался замечательный, он стал потом моим другом на долгое время. Я ему говорю: «Я же вас просил сухое вино!» Он на меня так посмотрел и сказал: «Вы знаете, оно всё кончилось сегодня, только мокрое осталось».