Ему захотелось погрузиться в воспоминания прошлой жизни Алины и там отыскать заветные ключи ее жизни в настоящем. Но захочет ли она впустить его в свою душу, захочет ли открыть свои тайники?

Утром Дин проснулся в хорошем настроении. Он быстро оделся и отправился в кофейню в надежде, что Алина уже будет там. Его лицо, видимо, выдавало его чувства, и Томас, подавая кофе, слегка прищурился и каким-то таинственным голосом спросил: – Как выставка, доктор Дин? Вам понравилось? Другие картины такие же красивые, как у нас?

– Да, Томас. Фантастические картины. Вам тоже нужно их посмотреть. И передайте огромное спасибо Кристине. Я ей очень благодарен за билет. Она сдала экзамен в медицинской школе?

– Да, на отлично. Вы ее кумир, доктор, она очень старается – Томас хитро улыбнулся, – у нее был какой-то трудный вопрос, и она хотела спросить у вас, но не посмела. Скромность иногда мешает молодым, но многим ее не хватает. Вот так, – и Томас тихонько побрел на кухню.

Прождав два часа, Дин ушел из кофейни и отправился в Государственный архив Милана. Два раза в месяц Дин посвящал целый рабочий день работе в архиве. Его материалы, связанные с регрессивным гипнозом, обрастали огромным количеством историй людей, описывающих свои прошлые жизни. Дин собирал доказательства этих жизней, имен и событий для своей новой книги. Около восьмидесяти процентов этих историй, проживших прошлые жизни в последние столетия в Италии, Испании, Франции и Германии, находили свое подтверждение в архивах, но многие истории восстановить было уже невозможно. Запросы в архивы многих стран просто терялись или приходили ответы о потере архивных записей. Войны уничтожили в своем огненном чреве часть человеческой эпохи. Но даже маленькие крохи, имеющие подтверждение информации, полученной при уникальных диалогах с душой, давали надежду на истинную картину мира, описанную бессмертными душами.

Еще в течение двух дней Дин утром и вечером приходил в ресторанчик и ждал Алину. Его тревога нарастала с каждым днем, и сегодня он решил отправиться в мастерскую Алины. Адрес он нашел в интернете, оказалось, что мастерская находится в двух кварталах от ресторана. Дин шел по вечерней улице, размышляя о событиях прошедшей недели. Он ловил себя на мысли, что думает об Алине, практически постоянно. Любая свободная минута его загруженной жизни наполнялась мыслями о картинах талантливой художницы. Еще его мучил вопрос о символах в углу каждой работы. Что же означает это комбинация букв «РУ»?

Мастерская располагалась во внутреннем дворике старинного здания, недалеко от Пинакотеки ди Брера. Дин с радостью обнаружил, что окна в мастерской были освещены. Значит, она работает, – подумал Дин, – и поднес руку к звонку. Постояв немного в замешательстве, он нажал на кнопку. Через минуту в домофоне раздался голос Алины.

– Я слушаю вас, – она выдержала паузу и еще раз задала вопрос, – Кто это? Я вас слушаю.

Дин глубоко вздохнул и ответил, каким-то чужим, незнакомым самому себе голосом.

– Это Дин Уайт, Алина. Можно войти? – Дин был уверен, что она ответит отказом.

– Конечно. Я сейчас открою, – ее голос звучал приветливо и даже радостно.

Открыв дверь, Алина пригласила Дина войти, но он замер от увиденного. Алина стояла, слегка опираясь на трость, и улыбалась.

– Проходите, Дин. Рада вас видеть, – она двинулась вглубь огромной комнаты, заставленной картинами, столами с красками и листами карандашных набросков. В середине комнаты стоял мольберт. На нем были видны очертания парусника, распустившего наполненные ветром алые паруса. Картина была не закончена, но ее замысел был очевиден и играл волшебными красками.