– Также мы можем попробовать заняться любовью в виртуале, – кокетливо заявила Сири, но мне это кокетство показалось натянутым, словно она чего-то опасалась. – В принципе, технически, всё к этому подготовлено…

Я остановился и внимательно посмотрел на напарницу. Она отвела взгляд, но постаралась сделать это как можно более естественней, типа, ой какой красивый цветочек я только что заметила!

Вероятно, синхронизация действительно была обоюдной, поскольку я ясно почувствовал то, что чувствовала Сири. Подключение к моим партнёршам она воспринимала как компьютерную игру, как надевание костюма, как сублимацию, и не относилась к этому серьёзно. Для неё был не важен результат, поскольку он для неё не был настоящим. Её настоящее тело, настоящая она жила в виртуальной реальности. И там она всё ощущала на сто процентов, а может даже больше. Это была её реальность и всё, что там происходило, было для неё более, чем серьёзным. Не удивлюсь, что в виртуале она мне даст только после того, как я на ней женюсь. Настолько всё было серьёзно.

– Хорошо, – осторожно сказал я. – Но я не тороплю и не настаиваю, надеюсь, мы сможем подойти к этому моменту естественно. Или не подойти.

– Ага, – к Сири вернулось игривое настроение. – Кстати, чтоб ты знал, и чтоб не возвращаться больше к этому вопросу. Заниматься сексом – это одно, а заниматься любовью – другое. Я нормально отношусь к отношениям на стороне, и доходчиво объяснила почему. Но если ты полюбишь другую, наша синхронизация стремительно поползёт вниз. И в итоге, скорее всего, наши отношения станут чисто деловыми, и наши дорожки разбегутся на ближайшем перекрёстке. Фирштейн? Блудить – блуди, а вот любить – ни-ни!

Я, как бы, фирштейн. Вообще я считал, что любовь – это проклятье, если она неразделённая. А в обоюдную не верил. Так что тут Сири, наверное, ничего не грозило. Или не светило? Была ли у нас взаимная любовь – я не знал, но загружаться этой темой в понедельник с утра точно не хотел.

***

В итоге я пробежал всего два круга вместо двадцати, после чего посчитал себя достаточно разогретым и решил вернуться в зал. Как там? О спорт, ты жизнь… Вообще, спорт я теперь воспринимал как пустую трату времени. У меня же есть характеристики, и мои физические параметры теперь зависят от них. Занятия спортом в лучшем случае ничего не дадут, а в худшем – навредят. Ну, там, лишняя трата калорий, износ суставов, вывихи и растяжения, мозоли, запах пота.

Тоже и с рукопашным боем. Эта туфта не для меня. На ножевой бой можно походить, выработать привычку, рефлексы, прочувствовать имеющиеся знания, закрепить их. Да и на другое «простое оружие», дубинки, топоры, саперские лопатки тоже можно. Рукопашных же навыков у моего класса не было, и развивать их я не планировал.

Возвращаясь в здание санатория, я поймал себя на стойком ощущении дискомфорта. Что-то с чем-то явно было не так, но с чем именно не мог сообразить. Ладно, потом само придет.

Тренер со мной не согласился, заявил, что «рукопашка» это царица полей и знать её надо каждому. Он не поверил, что я так быстро пробежал двадцать кругов и, видимо, решил, преподать мне урок. Ну, я так понял. Мне предстояло выйти на ринг и в дружеском спарринге показать ему чего я могу или не могу. Это позволит тренеру оценить мой реальный уровень и составить оптимальную программу обучения.

Мы разделись по пояс, нацепили шлемы и перчатки и проследовали к небольшому прямоугольному рингу, расположившемуся у одной из стен. Многие не занятые «спорцмэны» записались в зеваки.

Начал он, безусловно, за здравие. Чувствовался опыт, усердные каждодневные тренировки, пояса, даны, и прочая выслуга лет. Он не избивал меня, нет, он издевался, так сказать – прилюдно порол.