– Козёл сраный! – завопила она, вскакивая, как напружиненная. – Скотина вонючая. Ненавижу.

Продолжая бессвязно сыпать оскорблениями, брюнетка кинулась в свою комнату, по ходу переключаясь на встреченных ей девиц массовки, и, судя по визгам и вскрикам ни в чём не повинных виртуальных девушек, прорубала она среди них проход, как атомный ледокол, с применением грубой физической силы. Буквально через минуту всё стихло. Окружение вновь приобрело райский антураж безмятежности.

– Она мстительная, – неожиданно подала голос Танечка.

– Да нафикалить, – отмахнулся Дима, расслабляясь с банкой пива и продолжая лениво наблюдать волейбольный матч. – Она только что потеряла последние ядовитые зубы. Кусаться больше нечем. В еду и напитки своим ядом не наплюёт. Не пьём, не едим. Попсихует, побесится и успокоится. Невроз – излечим, знаешь ли, а психоз заразен, не лечится, но сам проходит. Хотя допускаю, что женщина в её состоянии способна на что угодно. Вплоть до убийства. Вот только моя способность считывать эмоции на расстоянии лишает её фактора неожиданности, а в прямом боестолкновении у неё шансов нет. Самоубиться в этом мире, чтобы назло всем прервать обучение и вернуть обидчиков на исходную, она тоже не может.

– Ты, конечно, прав, – неожиданно перешла на «ты» блондинка, показывая, что лживые игры в душевность закончены, – но я всё же вмешаюсь со своей стороны, если ты не против. Вернее, со стороны Берегини. Придётся заново перевоспитывать. Первичную установку: «Вижу цель – не вижу преград», будем считать ошибочной.

– Так это ты её такой сделала? – спросил Дима, тут же вспомнив, что Вера ему уже об этом жаловалась.

– Я, – не стала отпираться Танечка. – Для достижения тогдашних целей это был идеальный вариант. Попасть сюда никто не планировал. Вот только нужно понять, что из неё лепить.

– Какая она будет в будущем, мне, в общем-то, наплевать. Она для меня больше неинтересна. Я её теперь насквозь вижу. А в данный момент Веру надо приручить к абсолютной защите, когда у девочки эмоции на нуле. Только в этом состоянии она начинает хоть что-то соображать. А ещё лучше, если ты у неё отберёшь Славу. В наказание. С обещанием вернуть, если мы все дружно закончим обучение, в качестве стимула.

– К сожалению, откатить это умение я не смогу, но постараюсь найти на неё управу. Мы-то что будем делать, пока она не перебесится?

– Подождём денёк-другой. Посмотрим на результат твоих трудов по перевоспитанию. А там будем принимать решение. Скорее всего, я, от греха подальше, буду проходить локации в гордом одиночестве, чтобы не получить кухонный нож в спину или раскалённой сковородкой по яйцам. А вы можете ходить парой. Я уверен, что без её участия Царевна-Лебедь зачёт не примет. Просто из вредности не примет. Так что по-любому Веру надо каким-то образом возвращать в образовательный процесс.

– Согласна, – покладисто ответила Танечка, судорожно махая рукой и привлекая Димино внимание, а когда он повернул голову, добавила: – Только ты не спеши. Для этого нужно время.

Блондинка нарочито медленно прикрыла и открыла глаза. Дима кивнул в знак понимания её намёка и скривился в улыбке. Уж больно весело выходило у Искусственного Духа играть роль законспирированного нелегала.

Следующие полчаса парочка лежала молча. Дима наслаждался видами, блондинка, судя по напряжённости лица, что-то обмозговывала. Наконец она, придя к какому-то решению, тяжело вздохнула, как перед ненавистной, но всё же необходимой работой, и выдала вердикт своим размышлениям:

– Пойду пройдусь по её мозгам. Как бы чего не выкинула в раздрайве чувств.