Кон молчал. Молчал долго. А затем вместо него неожиданно заговорила Солнце Моё, появляясь из-за изголовья Диминой кровати и присаживаясь на постель вполоборота к обнаглевшему попрошайке.

– Откуда дровишки? – спросила она, в упор смотря на валяющегося ученика своими глазами-прожекторами, раскачивая при этом перед его лицом, как маятником, тем самым золотым амулетом на цепочке, который показывал Тано.

– Из сна натаскали, – отшутился молодой человек совсем невесёлым голосом, как заворожённый следя за качающейся безделушкой.

– Пакостный дух науськал? – продолжила она всё в том же шутливом ключе.

– Он, родимый, – устало признался Дима и потянулся за амулетом.

Но Солнце Моё улыбнулась и игриво спрятала висюльку за спину. У Димы тут же мелькнула пакостная мысль: «Мля. И эта сейчас начнёт торговаться. Ну что за Высшие Силы? Торгаш на торгаше».

– И о чём он с тобой торговался? – резко сменила сущность Разума тон на откровенно допросный. – И как вообще Искусственный Дух смог проникнуть в твой сон? У него изначально нет такой возможности.

Каменная маска на лице Димы не выдержала, и он скривился, мысленно обозвав себя дебилом, который не только мысли, но и язык за зубами держать не может. Правда, он быстро успокоился и попытался вывести разговор на заранее придуманный сценарий поведения. Молодой человек вновь протянул руку, подставляя аватару Звёздного Разума ладонь-лодочкой, и уже спокойно проговорил, глядя ей в глаза:

– Ты же видишь. Если я не остановлю эту ведьму, то весь образовательный процесс пойдёт коту под хвост к чёртовой матери. В результате я сверну ей шею и вернусь долечиваться в психушку. Мне заранее жаль, что так получится. Это понимают все: и я, и дух, который подсказал выход. И вы с Господством прекрасно понимаете. Только Вера отказывается это понимать. У девочки наступил такой период в жизни, что ей море по колено. Она избавилась от психологического недуга и резко принялась выстраивать грандиозные планы на свою райскую жизнь. Будешь её за это как-то наказывать? Только Веру твои наказания теперь уже не остановят. Она только обозлится на всех и начнёт гадить, исходя из принципа: раз мне плохо, значит, пусть будет остальным ещё хуже. Поэтому дай мне защиту, а ей верни возможность творить. Пусть у себя в спальне воплощает свои больные фантазии. Меньше вреда будет окружению. А я, избавившись от её колдовства, постараюсь в кратчайшие сроки вернуть эту взбалмошную шаболду в процесс обучения. Если в этом вообще есть необходимость.

Дима всё сказал, что хотел, продолжая лежать с протянутой рукой. Солнце Моё молча разглядывала молодого человека. Затем мягко прижала ладонь попрошайки к кровати и вкрадчиво произнесла:

– Хорошо. Только я защиту сама надену.

Диме ничего не оставалось, как приподняться и подставить стриженную голову. Она легко обхватила цепочкой шею, а затем ласково погладила по ёжику волос, от чего он вновь возбудился. А в заключение прочитала короткую инструкцию:

– Порвёшь цепочку – защиту потеряешь.

Поднялась и, больше не смотря в Димину сторону, вальяжно удалилась, откуда пришла.

Никакого эффекта от артефакта он не почувствовал. Но когда ощупал цепочку, чтобы снять и внимательно рассмотреть приобретение, понял смысл инструктажа. Она оказалась цельной. Без замка. И размер её был таков, что через голову это украшение не снималось.

Избавиться от амулета можно было, только порвав цепочку. Вот такой поворот его, с одной стороны, озадачил, а с другой заставил напрячься. Зачем она это сделала? Какие последствия его ожидают от её «я одену сама»? Эта звёздная красавица ничего просто так не делает. Она это «просто так» в принципе не умеет делать.