– Браво, – неожиданно расцвела белобрысая недообезьянка в прикольной улыбке. – В рамках основной темы я буду отвечать на все твои сопутствующие вопросы, пока ты, тупоголовый, не посчитаешь, что понял суть. После чего или замолкнешь, или сделаешь требуемый перевод.

«Ну хоть на этом спасибо», – облегчённо вздохнул зашуганный ученик, осознав, что появилась отсрочка от наказания в виде немедленного ответа у доски. «Что значит основной? Есть ещё и неосновной?»

– Начну с конца, – начала Джей, переходя в рабочий педагогический режим и принимаясь расхаживать, как препод, по аудитории. – Есть. И достаточно много. Но этот даже среди всех законов продолжения рода резко выделяется. Он подобен основанию, без которого вся пирамида остальных законов рассыплется. Любое живое существо стремится к тому, что его привлекает, и сторонится того, что неприятно.

«Понятное дело, – подумал Дима. – Рыба ищет, где глубже. Человек – где халява».

– Правильно. Но это в общем. А ты помнишь, что такое ум?

«Анализатор информации».

– А откуда он её получает?

«От органов чувств и внутреннего блока абстрактного мышления».

– Умница, – не скрывая изумления, восхитилась Джей. – Отсюда следует, что и для глаз есть картинки прекрасные и отвратительные. И для ушей существуют завораживающие звуки и режущие слух. И запахи для носа – благоухающие и зловонные. И прикосновения – приятные и вызывающие омерзение. Притом, заметь, выбор всегда делается неосознанно. Это не говорит, что весь мир поделён на плюс и минус. Наоборот. Информация априори нейтральна и зависит лишь от твоей оценки. Положительно оценённая вызывает ощущение гармонии и порождает то, что называется искусством. Гармония для зрения – живопись. Гармония для слуха – музыка. Гармония слов – поэзия и так далее.

«Ну я с горем пополам разобрался, почему он основной. Потому что является фундаментом. Но с какого перепугу он вдруг стал половым?»

– Он является основой для законов продолжения рода. Потому что самое гармоничное создание по совокупности всех потоков информации для человека – особь противоположного пола.

Тут белобрысая смешно принялась перед ним крутиться, изображая показательные выступления топ-модели на подиуме. Она задрала ручки над головой, выставляя себя во всей красе. При этом продолжила нравоучение в самовлюблённой тональности.

– Самое прекрасное зрелище для мужских глаз было, есть и будет красивое, гармоничное обнажённое женское тело. Нет для мужчины сладостнее звуков, чем щебетание любимой на ушко или её завораживающий смех, – она тут же продемонстрировала и то, и другое. – А её запах? А прикосновение и ощущение упругой плоти на ощупь?

«И нет ничего более отвратительного, чем несуразность этого туловища», – укоризненно подумал ученик, отводя глаза от уродливо непропорционального тела «недообезьянки».

Джей никак не отреагировала на его колкость, продолжая вертеться, и, сама собой довольная, продолжила:

– Ты каждую встречную женщину неосознанно оцениваешь: «нравится – не нравится». Даже если заставишь себя этого не делать, ничего не получится. Потому что твой мозг в этом случае работает автоматически. Это очень древний животный рефлекс.

Дима задумался, как бы проверяя данный постулат на собственном опыте, вспомнив почему-то переполненное метро. И был вынужден согласиться. Было такое.

– Кстати, – уточнила Джей, – женщина проделывает с каждым мужчиной то же самое. Она, как и любой человек, всегда стремится к тому, что привлекает, и сторонится того, что вызывает у неё неприязнь. Так формируется её внутренний мир предпочтений. Как бы она ни была внешне безразлична, но её мозг всегда автоматически поставит на каждом мужчине клеймо: «нравится – не нравится».