Представим себе человека, который решил изучать боевые искусства, увидев на экране Брюса Ли. Этот человек, выражаясь буддийским языком, «принял прибежище», то есть обрёл веру в Брюса Ли и его учение. Человек выучил наизусть всё написанное Брюсом, по тысяче раз пересмотрел все художественные и документальные фильмы с его участием. На кадрах кинохроники, запечатлевших Брюса Ли, мы видим, что для отработки бокового удара ногой он использовал тяжёлый боксёрский мешок. Кроме того, в художественных фильмах, поскольку Брюс Ли играл китайского мастера боевых искусств (то есть самого себя), он носил традиционный китайский костюм – «ифу», или «кунфуйку». Теперь представим, что человек из нашего примера идёт в спортивный магазин и покупает аналогичный боксерский мешок, примерно такой же, какой использовал Брюс. Далее – человек покупает себе кунфуйку. Затем он ставит мешок у себя дома на постамент, надевает на него кунфуйку, над этим вешает портрет Брюса Ли и делает этому нагромождению пожертвование китайской еды (её любил Брюс), а потом садится на колени и начинает читать наизусть вслух книги, написанные Брюсом Ли. Он почитает боксёрский мешок, как реликвию. Конечно же, он не отрабатывает боковой удар, и вообще почти не тренируется. Сможет ли он стать мастером боевых искусств? А самое главное, использует ли этот человек то колоссальное наследие, которое оставил Брюс Ли? По форме – да, использует, ведь он знает наизусть все его книги и фильмы. А на практике?!.. Теперь скажите мне: в чём разница между этим пусть и утрированным примером и современными религиозными церемониями? Именно подобную ситуацию в боевых искусствах, что, разумеется, применимо и к религии, Брюс Ли и называл «организованной безнадёжностью».
Так вот, я – за отработку бокового удара ногой в полную силу, как учил Брюс Ли. Я за медитацию Созерцания, сидя в правильной позе с прямой спиной по многу часов, как учил Будда Сакьямуни. Я за последовательное изучение, практику и достижение, как в боевых искусствах, так и в духовной практике (повторюсь: для меня боевые искусства – такой же вид духовной практики, как, например, даосизм или йога).
Таким образом, Дхарма – это не только универсальный закон, но и эмпирический способ познания того, о чём говорится в этом законе. Главным реформатором, систематизатором и практиком этого Закона был исторический Будда Сакьямуни. Поэтому Дхарма, прежде всего, ассоциируется с его Учением. Сам Будда называл своё учение «Сачча» (пали: සච්ච, sacca), что означает «Истина». Он не проповедовал буддизм, он объяснял Истину, истинный Закон, то есть Дхарму, или то, каким всё является. Будда был живым воплощением этой абсолютной Истины. Перед своим уходом Будда завещал ученикам самим «быть себе светочами», а вместо себя оставил своё учение – Дхарму:
«Пребудьте, монахи, светочами сами себе, прибежищем сами себе, не надо иного прибежища. Пусть пребудет светочем вашим Дхарма, прибежищем вашим Дхарма, не надо иного прибежища».
Чаккаватти Сиханада сутта (DN 26),
Сутра о «Львином рыке миродержца»
Дхарма существует с безначального прошлого и является миру в самых разных формах, в соответствии с условиями и временем. Первые строки одного из основополагающих текстов йоги – «Шива Самхиты» – гласят:
«Знание вечно, оно не имеет ни начала, ни конца, и на самом деле ничего другого и не существует. Различия, которые мы видим в мире – следствие обусловленности чувств. Когда эта обусловленность прекращается, тогда это знание – одно-единственное, и ничего другого не остаётся».