– Сонь, не нужно с ним мутить. И доверять тоже не стоит.

– Это еще почему? – с подозрением глянула на нее подруга, сделав глоток из бутылки. – Фу, какая же гадость, эти ваши сухие вина!

– Если ты не научишься контролировать свои чувства, ты будешь зависеть от него, от его желаний и действий.

– Хм, – Соня разглядывала этикетку на бутылке.

– Если у тебя еще не открылись глаза на то, что он бабник, то послушай меня: я это четко вижу.

Соня отхлебнула еще раз и поморщилась:

– Очень странный вкус у этого вина. Чьего оно производства?

– Соня!

– Тайка, да не надрывайся ты так, – вздохнула Соня и тупым взором посмотрела сначала на бутылку, а потом на подругу. – Я разве похожа на дурочку? Игру в любовь придумали мужчины, ну так дай поиграть-то хоть немного.

– Смотри не заиграйся, – предупредила Тая.

– Да хорошо, хорошо, мамочка. Как скажешь, – послушно закивала Соня и с подозрением добавила: – Ты будто наэлектризованная: дотронься – искрить начнешь.

Она протянула Тае бутылку, предлагая разделить с ней этот «божественный» напиток. Тайка взяла ее и понесла в холодильник.

– Эй, а ну верни! – запротестовала Соня, размахивая руками.

– Ложись спать давай, завтра зачет по критике. Придешь опухшая, Лев Артемыч тебя так раскритикует, что…

– Ладно-ладно, понял и принял, – перебила Соня и потянулась к косметичке.

Чтобы больше не слушать вопросы об Антоне, Тая живо вытянула из шкафа сумку с полотенцем и мыльно-рыльными принадлежностями и выскользнула из комнаты.

В душе Тая пыталась задержаться подольше, а когда вернулась, свет уже не горел. Соня на удивление быстро уснула и уже сладко посапывала. Алины до сих пор не было, и не похоже, что она собиралась возвращаться. Возможно, осталась ночевать у своего нового кавалера-второкурсника: иногда она проводила ночи в его комнате.

Не зажигая свет, Тая повесила на спинку стула мокрое полотенце, убрала в тумбочку шампунь и упала на кровать. Естественно, ни о какой спокойной ночи и речи не шло. Переполненная смешанными чувствами, она без конца вспоминала слова и движения Антона, вновь и вновь с начала переживала прошедший вечер и никак не могла сомкнуть глаз.

И как ей теперь жить под одной крышей с Соней, чтобы не вспоминать об этом внезапном поцелуе? Как смотреть на Антона, не таясь? Навязчивая мысль, что крутилась в голове последние минут пятнадцать, всплыла на поверхность и забубнила: «Расскажи, расскажи, расскажи Соне!»

Отрывистый писк уведомления, пришедшего на телефон, заставил Таю разлепить веки. На секунду она невольно зажмурилась от яркого экрана смартфона. Два пропущенных от матери, их она уже видела. И запрос в друзья в соцсети.

«А это еще кто?», – подумала Тая и машинально приняла заявку.

Профиль был подписан как Данте Алигьери. Тая перешла на страничку этого Данте. Только глупый не сообразит, что под этим именем скрывается не горячий итальянец, а некто, кому, по всей видимости, нравится творчество последнего поэта Средневековья и первого поэта Возрождения.

Хоть Тая и любила классику, поклонником Данте она не была. Его самое известное произведение – «Божественную комедию» – пыталась читать еще будучи школьницей. Но тогда книга показалась ей скучной и непонятной, а потому Тая отложила ее до лучших времен: все равно в университете нужно будет прочесть.

Тая прошлась глазами по страничке незнакомца. Друзей около тридцати, есть несколько фотографий, загруженных год-два назад. Не похоже, что эта фейковая страничка состряпана на коленках пять минут назад.

Одно Таю смутило: фотографий, где был изображен сам «поэт» не было. Пару снимков моря, леса, огромной овчарки. А на аватарке – обрезанное фото человека со спины и в капюшоне.