… Влад странный парень… Будь осторожнее. Пожалуйста…

Отчим говорил про Влада полицейским? Зачем? Что, чёрт побери, он творит?!

Арина поняла, что зависла на неприлично долгое время, и заставила себя заговорить:

– Да, тот день точно есть, не удаляла. Серьги шикарные, я тоже их запомнила.

– Ну тогда, Арина Васильевна, проходим вон туда, в кабинет администрации, – неожиданно приказал лейтенант. – Оформим передачу фотоматериалов как полагается. И побеседуем.

Арина замерла.

– Откуда вы знаете моё отчество? – с подозрением спросила она.

Отчим смутился – или ей это просто показалось? – и бросил на полицейского косой взгляд. Лейтенант пожал плечами и повторил:

– Пройдёмте.

– Арина, позвони мне, когда закончите, – добавил отчим, отводя глаза. – Твою работу никто не отменял.

– Наберите на своём телефоне звездочка, решётка, ноль шесть, решётка, – попросил полицейский Арину, продолжая заполнять какие-то бланки.

Он занимался этим так долго, что она успела внимательно его рассмотреть, отметить про себя достаточно редкое сочетание смуглой кожи, светлых волос и карих глаз, прикинуть, насколько хорошо он получается на снимках – на первый взгляд лейтенант казался довольно фотогеничным. Потом от скуки зашла в чат своей группы, пролистала обсуждение, наткнулась на странное сообщение, что она обещала помочь с закупкой алкоголя к Дню Радио, хотя вроде бы она такого не обещала. Ответила, раздражённо заблокировала телефон и перешла к разглядыванию кабинета директора Дворца, который они бесцеремонно заняли. С тех пор, как Арина была здесь в последний раз, ещё до развода отчима и матери, почти ничего не изменилось, и это ей почему-то не нравилось.

– Зачем? – спросила Арина.

– Вы же сказали, что часть снимков сделана на телефон, – спокойно пояснил полицейский. – Эта команда покажет уникальный код устройства. Он нужен для идентификации.

– Ясно. Кстати, вы не представились, – сообщила ему Арина, вводя нужную комбинацию. – Ваши коллеги сначала представлялись, а потом уже… Так… Какая-то картинка с цифрами. Что с ней делать?

– Давайте сюда, – сказал полицейский, забрал телефон у неё из рук, положил рядом с фотоаппаратом и начал вписывать в бланк длинную цепочку цифр. – И продиктуйте код разблокировки.

– Что? – Арина ошарашенно на него посмотрела.

Полицейский поднял голову от бумаг и повторил:

– Код разблокировки. Или вы хотите, чтобы мы в попытках получить доступ к данным сбросили всё до заводских настроек?

В висках застучало. Она наконец-то поняла, что именно подразумевал лейтенант под передачей фотоматериалов.

– Я не отдам вам телефон, – возмущённо сказала Арина. – И фотоаппарат тоже не отдам.

– А это решать не вам. Ознакомьтесь и распишитесь на двух листах.

Полицейский протянул Арине заполненные бланки, и она упёрлась взглядом в заголовок: «ПРОТОКОЛ об изъятии».

– Я ничего вам не отдам, – повторила она. – Вы можете скопировать фото, техника-то то вам зачем? Это превышение… – Арина запнулась, пытаясь вспомнить правильную формулировку, но не смогла. – Короче, превышение. Вы не имеете права.

Лейтенант усмехнулся:

– Можете написать на меня жалобу.

Арина сжала зубы и молча расписалась.

– Благодарю! – сказал лейтенант и лучезарно улыбнулся. – Один экземпляр ваш. Кстати, я Игнатов Илья Геннадьевич, оперуполномоченный.

– Я должна ответить, что мне очень приятно, или что?

– А вдруг вы всё-таки решите написать жалобу? Вот я и представляюсь. Можете написать прямо сейчас, мой непосредственный начальник тоже здесь, сразу ему отдадите. С текстом жалобы помочь, или сами справитесь?

Арина аккуратно сложила один из листов, убрала в карман, затем откинулась на спинку стула и пристально посмотрела на полицейского.