– Анастасия, пойдем со мной, – четко произнесла Эдита Павловна, проигнорировав восклицание Леры. Она встала из-за стола, дотронулась до тяжелых коралловых бус, покоившихся на ее груди, опустила руку и строго посмотрела на меня. Бабушка не любила откладывать решение важных вопросов на потом, да и я не собиралась темнить. Лучше рассказать обо всем сразу и поставить точку.

История повторялась: прошлый раз, чтобы поговорить о мужчинах и подобрать мне мужа, Эдита Павловна выдернула меня с ужина, а теперь – с завтрака.

– Замечательно, – фыркнула Лера и откинулась на высокую спинку стула. Ее карие глаза блеснули, губы сжались.

Она не терпела, когда внимание бабушки доставалось мне, находя в этом несправедливость и ущемление прав любимой внучки (так Лера себя называла). О, с какой бы радостью я превратилась в привидение и жила спокойно и весело в самой дальней комнате дома, но, увы, Эдита Павловна возлагала на меня большие надежды, а хуже ничего и быть не может…

– Вчера у нас с тобой состоялся неприятный разговор, – начала бабушка, поднимаясь по ступенькам. Я следовала за ней, старательно пропуская мимо ушей каждое второе слово, но не очень-то получалось…. – Я не хочу, чтобы между нами существовало недопонимание… Мне казалось… Обиды с твоей стороны нелепы и смешны…

Эдита Павловна зашла в комнату, остановилась около стола, развернулась, сцепила перед собой руки и чуть приподняла голову. Ее осанка, как всегда, была царственной, длинные седые волосы уложены пышно и закреплены сзади, зелено-коричневые глаза смотрели строго и выжидающе щурились. На правую сторону лица падала тень от шторы, отчего морщины становились заметнее.

Я заняла привычное место напротив, выпрямила спину, тоже сцепила руки перед собой и замерла, ожидая допроса с пристрастием, неминуемого «Ты не смеешь так поступать!» и своего непокорного «Я уже так поступила». Нелегко быть твердой, как скала, когда Эдита Павловна Ланье сверлит тебя грозным взглядом, но я собрала мужество в кулак, бесшумно вздохнула и приготовилась отстаивать свои позиции.

– Ты еще мала, Анастасия, – резко произнесла бабушка, – тебе всего восемнадцать лет. Именно поэтому ты должна с большим вниманием относиться к моим словам и уважать мое мнение. Вспоминать вчерашний вечер мы больше не будем. А теперь я хочу поговорить с тобой о Павле. Мне кажется или между вами что-то произошло? Мария Александровна в недоумении. В любом случае вы общались недостаточно… Рано делать какие-то выводы.

Интуиция Эдиты Павловны не знала покоя и, видимо, никогда не дремала, давая возможность всем и каждому творить что угодно.

«Интересно, кому-нибудь в наше время бабушки выбирают будущих мужей или это только мне так повезло?»

– Я не буду больше встречаться с Павлом, – произнесла я спокойно, хотя по спине пробежала волна неприятных мурашек.

– Та-а-ак. Я чувствовала, сегодняшний день станет отвратительным, но не предполагала, что его испортишь ты, Анастасия. – Эдита Павловна мягко улыбнулась: – Пока речь идет лишь о вашем общении, а ты торопишься и воображаешь невесть что. Да, я бы обрадовалась, если бы в дальнейшем…

– Я не буду больше встречаться с Павлом, – повторила я и качнулась на пятках (это всегда выдавало мое волнение). Эх, а я-то собиралась оставаться хладнокровной до конца!

– Мы сейчас с тобой говорим не о каком-то проходимце, – ровные брови бабушки встретились на переносице, – мы с тобой говорим о молодом человеке из хорошей семьи. Ты ведешь себя недопустимо.

– Мы слишком разные.

– Это не имеет значения! То есть… Вы пока мало знаете друг друга.