Воротилами мысли были древнегреческие исследователи и философы, впервые предложившие во многом популярные до сих пор представления о природе человека.

Наверное, справедливо восхищаться отдельными догадками и идеями мыслителей далёкого прошлого, но главный их тезис об устройстве и работе мозга абсолютно ошибочен. Ему отводилась второстепенная роль или вообще не придавалось какого-либо значения в формировании сложнейшего поведения человека.

Центральным понятием был не разум, а душа.

Кротонский врач Алкмеон, живший в V веке до н.э., проводил анатомические изыскания. Как, вероятно, многие пытливые умы до него, он зафиксировал вполне очевидный факт: внутри человеческого тела есть множество длинных тонких волокон (др.-греч. neura), которые тянутся от мышц к помещенному в череп мозгу.

Следовательно, этот орган каким-то образом управляет телесными мышцами, координирует их движения.

Но Алкмеону также было ясно, что это сфера телесного, материального начала. А в человеке, несомненно, есть ещё и духовная составляющая. Нетленная и бессмертная душа (др.-греч. psyche). Она-то и выполняет самую сложную работу – мыслит и чувствует. То, что на это способен мозг, врач вообразить не мог.

Алкмеон был сыном своего времени: разделение душевного и телесного представлялось ему естественной идеей.

Примечательно его, одно из немногих дошедших до нас, высказывание: «У человека большею частью всего по два».^{> 10} Полагаю, речь шла не только об анатомии.

Примерно через сотню лет после Алкмеона врачи практиковали уже в совершенно других условиях. Действовал запрет на вскрытие человеческих тел. Новых фактов не прибавлялось, а остроумные догадки были редкостью.

Вместе с тем приблизительно в IV век до н.э. на Западе зародилась профессиональная медицина (отцом которой по праву считают Гиппократа). Специалисты в области здоровья обособились в отдельные медицинские школы. У каждой из них была своя теория и свой взгляд на функции мозга. В чём-то эти взгляды сходились, в чём-то противоречили друг другу.

Сам Гиппократ, признавая существование души, не различал собственно нервные волокна и сухожилия – всё это именовалось «нервами», по которым бегали «животные духи».^> 11

В трактате «О сердце» из Гиппократова Корпуса (что, впрочем, не означает, что все входящие в него сочинения написаны самим Гиппократом), например, утверждалось, что «ум человека пребывает по природе в левом желудочке [сердца – Р.Б.] и управляет остальной душой».

Из другого трактата узнаём, что «мозг подобен железе», и он «бел, рыхл, как железы, …оказывает голове те же услуги, какие оказывают железы: именно, на основании изложенного мною, помогает удалению влаги».

А, вот, скажем, автор трактата «О священной болезни» безапелляционно заявлял, что «мозг имеет весьма великую силу в человеке, ибо, находясь в здоровом состоянии, он бывает для нас истолкователем всего того, что происходит от воздуха, но самое понимание дает ему воздух».^> 8

Очевидно, последнее утверждение связано с традиционными для того времени представлениями, где одним из первоэлементов признавался воздух.

Такую отсылку в медицинском сочинении видеть непривычно. Однако ничего удивительного в этом нет. Осмысление самой сложной, познавательно-интеллектуальной и чувственно-иррациональной, деятельности человека считалось профессиональной обязанностью философов. Настоящими «лидерами мнений» в Древней Греции были именно они, а не врачи.

При этом почти каждый мудрец верил в существование души.

Демокрит, которого полагают первым материалистическим мыслителем, считал, что душа распределена по разным органам и частям тела человека: включая не только мозг, но и печень.