– А? – сонно протянул я, открывая правый глаз.

– Плати за проезд! – кудахтала бабулька-кондуктор.

– Секундочку. – зевнул я. – Пожалуйста.

Страж автобуса и заступник всех заплативших за проезд скрылась в людском потоке, и я задремал. Люблю ездить в автобусе, тебя тихо покачивает из стороны в сторону, много незнакомых людей, которым от тебя ничего не нужно. Тишина, спокойствие и умиротворение. Оп, моя остановка. Автобусы мне по душе, а вот школа…

– Быстрее! – шептал я, пробегая мимо магазинов, за которыми курили одноклассники.

Только бы не заметили! Пожалуйста! Но хриплый голос, выкрикнувший мое имя, заставил надежды обрушиться, как карточный домик. Хорошо еще, что я далеко, может, обойдемся легким испугом и парочкой оскорблений. Но нет, стоило мне прибавить шагу, как чьи-то цепкие пальцы вцепились в руку.

– Далеко собрался? – хихикнул паренек из параллельного класса, которого все звали Валерой, хотя это было не его имя. Мелкий, с бритой головой и водянистыми глазами он смотрел на меня и был, судя по довольной роже, вне себя от счастья. Поймал-таки беглеца, второй после меня в списке самых задираемых в школе. Я захотел ударить его по наглой физиономии, кулак сжался, рука уже была занесена, как земля ушла из-под ног и я уже на спине.

– Добренького утра! Деньги, еда, напитки? – поинтересовался самый главный и самый жадный из моих мучителей с кличкой Штырь. Странная кличка, на мой взгляд, но она ему подходила. Посмотришь на эту рожу и сразу понятно – Штырь.

– Нет ничего, отпусти! – я попытался вырваться, но нога в грязной туфле прижала меня к асфальту.

– Ты бы так не разговаривал, иначе ты знаешь, что тебя ждет. – улыбался парень и нажал каблуком мне на живот.

– Извинись!

– Вот еще!

Штырь надавил сильнее. Так сильно, что я едва мог вздохнуть. Черт, за что мне все это? Почему я? Неужели нельзя донимать кого-то другого? Конечно, лучше доставать вечно помятого, заспанного и необщительного меня, чем других. За меня и заступаться никто не горел желанием. Хотя и не очень-то и хотелось. Осталось потерпеть пару лет. Просто потерпи два годика.

– П-п-прости! – прошипел я, пытаясь сделать вдох.

– Славно! – обрадовался Штырь.

Хулиган убрал ногу, и меня подняли под руки двое его безымянных дружков, похлопали по карманам и выудили деньги на обратный проезд и еду. Уроды. Попытки к сопротивлению пресекались резким ударом в живот и коллективным избиением, поэтому я молча стоял и смотрел в одну точку, сдерживая слезы обиды и боли. Прозвенел звонок, и они поспешили ретироваться, а я побрел до туалета, чтобы убрать грязный отпечаток ноги с пиджака. После звонка школа напоминала дом с привидениями. Вокруг ни души, но отовсюду доносились тихие шорохи и кое-где звучали голоса учителей. Я быстро дошел до умывальника и посмотрел на масштаб трагедии в зеркало. Влажный грязный отпечаток подошвы, как будто этот гад специально потоптался на мокрой земле и решил вытереть ноги. Урод, мусор, ничтожество. Только трусы и жалкие неудачники будут пытаться закопать с помощью толпы одиночку. Что я им всем сделал-то? Уроды. Взяв из держателя рулон бумажных полотенец, я начал оттирать след, но грязь только размазывалась сильнее. Попадет мне от мамы, а если отец узнает, то без нового синяка не обойтись.

– Ах ты, мелкий негодный мальчишка! – рявкнул отец. Его красное лицо было искажено гримасой гнева, глаза бешено метались из стороны в сторону, пытаясь поймать убегающую мишень в моем лице.

– Я не хотел! – кричал я. – Я все исправлю, честно!

– Ты не хотел? Посмотри, что ты наделал! – с одной затрещины я падаю на пол.