После ощутимой паузы рука Владимира легла на ее ягодицу – и сжалась.

- Ладно уж. Ты у меня вроде не совсем дура, хоть и блондинка, берега должна видеть. Давай, занимайся со своим инструктором. Главное, не убивайся сильно, чтобы на меня силы оставались.

- Обязательно! – она звонко чмокнула его в щеку. – Можешь не сомневаться.

В этот момент Алиса остро почувствовала, что ступает на скользкий путь лжи. Но не испытала по этому поводу ни малейших сомнений или сожалений.

***

- Алиса, подожди меня чуть-чуть, - голос Михаила в трубке телефона слегка запыхавшийся. – У меня тут небольшая накладка случилась, я сейчас наверху. Но через пять минут я буду у гостиницы.

- В смысле – наверху? – не поняла Алиса.

- Ну наверху горы.

Алиса задрала голову. Вершина казалась такой далекой, совершенно недосягаемой.

- Через пять минут?! – осознав в полной мере услышанное, ахнула Алиса.

- Ну да, про пять минут я загнул. Через три. Все, я встёгиваюсь, Алис. Три минуты.

Постояв пару секунд, Алиса быстро подхватила сноуборд и поспешила в сторону склона. Она хотела увидеть, как Миша спускается. Очень хотела.

Алиса едва успела. Добежала до края, начала вести взглядом вверх по склону - и вот он! Настоящая желтая молния! Алиса даже предположить не могла, что возможно так двигаться. Настолько быстро и… Слов не находилось для описания. Его движения казались легкими, естественными. Миша словно летел над склоном, не касаясь. Несколько секунд – и он уже притормаживает перед Алисой, взметнув снежный веер. Даже не запыхался.

Алиса вдруг отчетливо осознала, насколько неуклюжи и смешны ее собственные движения. И остро захотела когда-нибудь вот так же, как он, лететь, лететь… И никогда не упасть.

***

Они сидели на Мишином сноуборде, перевёрнутом креплениями вниз. Сидели, отдыхали, смеялись. Сидели близко, иногда касаясь бедрами или коленями. От этих случайных касаний у Алисы натурально кружилась голова.

- Миш, скажи, пожалуйста, - Алиса поправляет сбившуюся шапку. – А что ты делал в Москве? Ну, тогда… летом? Ты же рассказывал, что родился и живешь тут. Ну... в поселке под горой.

- Работал, - пожимает плечами он. Снимает с головы шлем и устраивает его на согнутое колено. – Не справляются московские специалисты по промышленному альпинизму с объемом работ. А платят там нормально, жилье предоставляют, кормят. Так что я в солидном плюсе остался. Ты мне лучше вот что скажи: почему без шлема катаешься?

Вопрос прозвучал неожиданно серьезным тоном. Алиса неуверенно пожала плечами.

- А зачем мне он? Я же катаюсь очень медленно. Мне шлем не нужен, потому что я чайник. Кипящий.

В конце она рассмеялась, но Миша не поддержал ее веселье.

- Кипящему чайнику в первую очередь нужна крышечка, - тон его был по-прежнему серьезным, несмотря на иронию в словах. – Алис, я катаюсь очень хорошо. Могу увернуться практически от любого столкновения. Но даже я не застрахован от того, что мне в спину прилетит потерявший управление лыжник.

- А что, управление теряют только лыжники? – зачем-то спросила Алиса. Михаил много ей рассказывал о том, что не было непосредственно связано с техникой катания, но напрямую касалось жизни на горнолыжном курорте. А сейчас он ее чуть ли не отчитывал.

- Нет. Сноубордисты тоже, - Миша взъерошил слегка влажные волосы. Солнце сегодня было ярким, а небо - безоблачным. И в свете солнца его волосы отливали золотом. – Но лыжники опасны своими ботинками. Да-да, - он кивнул на удивленный взгляд Алисы. – Ботинками. Жесткими, пластиковыми. Мне один раз вот сюда, - Миша похлопал себя по затылку, который только что ерошил, - прилетело горнолыжным ботинком. Шлем треснул. А не было бы шлема – треснул бы череп. А я, между прочим, просто стоял у посадки на канатку. Горнолыжная трасса – место повышенной опасности. Шлем – это маст хэв, Алис.