– Что я должен делать для тебя? – спросил я.

– Ты мой муж, – ответила Лейла.

– Я не совсем понимаю, какие у меня права и обязанности.

– Ты отлично готовишь и хорош в постели, – сказала она и нахмурилась. – Но ты ведешь себя очень странно, Янг.

– Я бы хотел приготовить тебе что-нибудь очень вкусное, – сказал я, напряженно соображая.

– Попробуй, тебе встроили такую программу.

Я прошёл в другую комнату и осмотрелся на светлой кухне.

– Может быть пудинг или омлет? – спросил я.

– Что захочешь, – ответила она, следуя за мной.

Я брал продукты, смешивал ингредиенты и пытался расставлять посуду, но все валилось из рук.

– Я приготовлю твой любимый яблочный пирог.

– С чего ты взял, что я его люблю?

– А как насчёт груш?

– Можно…

Если меня перепрошили, сделали новые установки, перекроили тело, то что во мне осталось прежнего? Почему память не стирается до конца? Значит, она находится не в мозгу и её невозможно подтереть… Она в самой потаённой глубине. В душе.

Значит душа – это и есть суть человека, а всё остальное только приложение к пользованию тела и его составляющих. Тогда если всё разрушимо, и все можно переделать и перепрограммировать, то душа все равно остается не тронутой. Она неразрушима и не подвластна времени и переменам, значит – она вечна…

– Эврика! – воскликнул я и заулыбался.

– Ты догадался, что я люблю груши? – спросила Лейла.

– Импровизация.

– Или настройка…

Она присела на мягкий стул у окна, а я формировал пирог на силиконовом противне и нарезал груши. Если душа вечна и не разрушима, значит она уникальна. Любовь…

Я вспомнил любовь, необычное чувство, его невозможно было забыть или вытравить, потому как любовь – это природа души.

– Душа… любовь, – произнес я, выкладывая тесто на противень.

– Что ты сказал? – удивилась Лейла.

– Импровизирую, готовою с душой, с любовью…

– Что?!

– А ты знаешь, кто такой Бог? – неожиданно спросил я, ставя пирог в мульти-духовку.

– Какой Бог? – она внимательно следила за моими руками.

Я молчал, подбирая слова в лексиконе своего нового языка.

– Сам не знаю…

– Янг, мне кажется ты сходишь с ума, я вызову психоаналитика, он поможет тебе.

– Не нужно психоаналитика, я не испытываю любви.

– Какую любовь ты имеешь в виду?

– Никакую не чувствую.

– Любовь – это часть философии, психологии и мистики, её не существует в реальности.

– Она внутри меня, просто не пробуждена…

– У тебя определенно расстройство, надо обратиться к психоаналитику.

– Через 40 минут пирог из груш будет готов для тебя, – сказал я устало и опустился на стул.

Сколько прошло времени я не помнил, но первый кусок отрезал Лейле на пробу. Положив его на блюдечко с розовой каймой, приложил позолоченную ложечку с надписью: «Лейла +».

– Вау! Как вкусно! Ничего подобного я ни ела в своей жизни!

– Пирог «Божественная груша», – улыбнулся я.

Лейла поджала губы, проглотив кусочек. Её пугал мой энтузиазм в первый день новой жизни в её доме. Незнакомец из другого мира.

– Ты очень странный, Янг.

– Да, ведь мне повредили часть мозга, и я иногда слетаю с катушек, – попытался пошутить я, чем только больше её напугал.

– Ты весь повреждённый, но готовишь отлично. Осталось проверить, насколько ты хорош в сексе.

Ночью я старался делать все странности с ней в постели, которые приводили её немолодое тело в экстатический восторг. Закрыв глаза, я представлял молодую девушку с тёмными как вишни глазами, с каштановыми волосами и милой улыбкой. Этот образ распалял мою страсть на изношенном и усталом теле Лейлы.

Когда она удовлетворённая уснула, я вышел на лоджию. Ночная прохлада обдувала мое лицо, я всматривался в чёрную тишину, будто кого-то ждал. А затем поднял голову и увидел жёлтую луну, нависающую над почерневшими верхушками деревьев. Рядом с ней были рассыпаны серебряные звёзды. Мне показалось, что именно там, в этом ночном небе кроется секрет моего странного существования. Я открыл раму, потянулся на руках и перепрыгнул перила балкона, оказавшись на улице. Шагнув в темноту, не оборачивался, зная, что идти нужно только вперёд, луна и звёзды стали моим проводником.