До небес взметнёт безбоязненно.
Или ты уже – разуверенный.
Или я стыжусь дня бескрайнего.
Поле чистое и волной ковыль.
Солнце с месяцем в раз венчается.
И в сторонке ждёт родниковой выпь.
За метелями филин мается.
Хорошо на душе! Хорошо!
А на улице пахнет весной.
И Луна стала ближе к Земле.
Ярче звёзды сияют, хмельной
Запах свежести в тающей мгле.
Я на небо взгляну в сотый раз,
С благодарностью вспомню о той,
Что знакомила будто бы нас,
Наполняя значения душой.
Пели робко в лесу соловьи,
Снежных шапок на ветках покой,
Тает, тает тихонько в тиши,
Незаметно уходит к другой.
Чтобы снова вернуться, опять,
Опуститься пуховым крылом.
И остывшие ветви обнять,
Окружая забывчивым сном.
Хорошо на душе и светло,
Несмотря на февральский мороз.
А под снегом ликует тепло
Ожиданием всхожести грёз.
Поспеши, моя радость Весна!
Закружи разноцветьем трав.
Я влюблённая в зиму одна,
И чудесный витает твой нрав.
Вечер страстный рисует мотив,
Полный всплеска эмоций и дум.
Никогда ни о чём не просила,
Никогда ни о чём не спрошу.
Пусть останется звёздная ночь,
Предвещая нам радости вновь.
Мы, вдыхая, поверить не прочь,
В необычную нашу любовь.
Что на белый от снежности лист,
Рассыпается чувственность строк.
Мелодичный мотив пианист,
Наиграет волшебностью нот.
Хорошо на душе! Хорошо
От звенящей, воздушной зимы!
По которой заметно прошёл
Лёгкий стан баловницы Весны.
У нежности касание – миг
У нежности касание – миг.
Всего лишь миг необъяснимый.
На лепестках весенних слив
Пыльца по крапинкам. Красиво.
Ласкает ветер перламутр,
Жемчужной россыпью играя.
Растерянно вздыхает утро.
Оно привыкло, не взирая,
Взлетать повыше облаков,
Сиять лучами – каруселью.
А здесь, при виде мотыльков,
Осталось мягкой акварелью,
Слегка добавив теплоты,
Прозрачной для весны любимой,
И нежного касания миг
Стал более необъяснимым…
Тихой мелодией нежной
Тает безмолвием раскат, прогремевший о давнем «вчера».
Каплями дождь на ветвях расписался своим многоточием.
Солнечный свет, растворивший остатки тяжёлого сна,
Тихой мелодией нежной на лужах земных мироточит.
Трепетный ветер подхватит мотив по весенней листве,
Так молчаливо дрожащей, своей наготой неприкрытой.
И унесёт все тревоги дождя по небесной канве,
Каплей свечения, бережно в облако свитой.
По шепоту листьев… По шороху снега…
По шепоту листьев… По шороху снега…
По шелесту трав и притихшей волны.
Мерцала мозаика синего неба,
Доверив кусочки своей глубины.
Она необычна и с виду привычна,
На ощупь, на вдох и доверчивый взгляд.
Но что-то в ней было немыслимо личным,
Таким необъятно-мельчайшим в сто крат.
До боли родная, до счастья литая,
Вселяла наивной надежды просвет.
По калейдоскопу цветному играя,
Смягчала границы меж «да» или «нет».
Природная россыпь значений и смысла,
В который по счёту случайностей раз,
По шороху снега… По шепоту листьев,
К себе возвращала ушедших из нас…
Мой милый Август, как же ты влюблён
Мой милый август, как же ты влюблён!
Весь в ожидании её прихода.
И наливаясь соком в корне плода,
Из года в год одною ей пленён.
Той, что касаясь трепетно листвы,
Слегка края дыханием согревает.
Она одна, одна всегда такая,
Которой никогда не скажешь «Ты».
Которой, собирая спелость дней,
Готовишь ароматные соцветия.
Похожие на хрупкие столетия,
Вливая скромность тяжести ветвей.
Склонив их, знаешь, что возьмёт она
Твои дары, как чудную награду.
И большего тебе совсем не надо,
Всё потому, что лишь тебе верна…
За цветами Скиф
Не спеши, сердечко, радость превознесть,
На душе колечком ветренная весть.
Растревожит думы, в правду превратив,
Кувырочком клумба, за цветами – Скиф.
Головой кивает, сыплется гранит,
И река по краю стервенцом бежит.
Пелена в далёком спала с хрупких плеч