Машу часто посещали мысли, что в её жизни что-то идёт не так, но она старалась не думать об этом. "Кому я нужна?" – думала она. "Мне повезло, что я встретила такого мужчину, как Андрей. Не каждая женщина находит достойного мужа. Я должна держаться за него, делать всё, чтобы угодить. Не дай бог он бросит меня, что я тогда буду делать? Останусь одна, никому не нужная."

Детей у них не было, и это тоже становилось частью её беспокойства. Маша всегда хотела ребёнка, но Андрей смотрел на этот вопрос иначе. Он считал, что им и так хорошо вдвоём, и не видел смысла обременять себя дополнительными обязательствами. В какой-то момент он прямо сказал:

– Зачем нам ребёнок, Маш? Нам и так неплохо. Да и, честно говоря, мне нравится, что ты принадлежишь только мне. Делить тебя с кем-то, даже с собственным ребёнком, – зачем мне это?

Эти слова вонзились в её душу, оставив глубокий след. Маша была ошеломлена, но, как всегда, промолчала. Она привыкла подавлять свои желания ради спокойствия в доме, хотя внутри неё что-то ломалось. Андрей был доминирующим, и хотя он никогда не поднимал на неё руку, она чувствовала его силу во всём: в его требовательности, в его стремлении контролировать каждый аспект их жизни.

Вечерами, когда Андрей возвращался домой, он ожидал, что ужин будет готов. Если что-то шло не так, он выказывал своё недовольство:

– Маша, ну что ты делала весь день? Я работаю с утра до вечера, а ты даже ужин приготовить не успела.

– Я старалась, просто не успела, много дел было… – пыталась оправдаться она, но внутри чувствовала, как что-то внутри неё сопротивляется этим словам.

– Да какие дела? Ты сидишь в офисе и перекладываешь бумаги. Ничего сложного. Я вот действительно вкалываю. Ты должна меня поддерживать, а не добавлять мне стресса.

Эти разговоры случались всё чаще. Андрей не понимал, что Маша несчастна. Он был доволен своей жизнью, и не видел смысла что-то менять. Он считал, что всё идёт так, как должно, и не обращал внимания на то, что происходило с его женой. А Маша продолжала жить, как будто по инерции. Её жизнь была похожа на сон, в котором она выполняет все обязанности, но не ощущает себя живой.

Иногда, сидя на кухне с чашкой чая, она размышляла о том, что когда-то мечтала о другой жизни. Она видела себя в молодости, полную энергии и идей, мечтающую о том, чтобы стать писателем, создать нечто значимое. Но каждый раз, когда она пыталась вернуться к этим мыслям, голос Андрея словно отзывался в её голове:

– Писательство? Ты смеёшься? Это чушь. Лучше займись чем-то полезным. В жизни есть реальные вещи, а не твои фантазии.

Эти слова подавляли её стремления, заглушали внутренний голос. Она чувствовала себя загнанной в угол, словно в клетке, где её мечты были недостижимы, а её собственная личность – лишь тень того, кем она могла бы быть.

Но самые тревожные мысли начинались ночью. В её снах часто появлялись странные образы. Она ощущала внутри себя какой-то яркий потенциал. Чувствовала силы, но никак не могла понять, как ей реализоваться. Так и жила по инерции, выполняя повседневные рутинные задачи.

Однажды ей приснилось, что она стояла в длинном коридоре, освещённом тусклым светом. В конце коридора была дверь, за которой было что-то важное, но когда она пыталась подойти к ней, двери исчезали. Маша просыпалась в холодном поту, но каждый раз говорила себе, что это всего лишь сон. Она старалась не думать о том, что эти сны могут быть знаками, сигналами о том, что её душа пытается что-то донести до неё.

Однако, несмотря на свои усилия не обращать внимания, внутреннее чувство неудовлетворённости и тревоги продолжало расти. Она всё чаще ловила себя на мысли о том, что её жизнь проходит мимо, что она теряет себя в этой повседневной рутине. Но даже тогда, она боялась сделать первый шаг к переменам, боясь, что останется одна, никому не нужная.