– Тогда – каким образом и зачем они все это делают? Может, хотят на нас нагнать страха? – размышляла вслух Лори. И слова ее откликнулись многоходовым эхом.

«Ха-ха-ха-ха-ха-ха», – неслось в пространстве.

– Коллеги, нужно создать вокруг себя защитный кокон. Все, что происходит вокруг нас, мне очень не нравится. Давайте поработаем и создадим защиту. И так будем продвигаться дальше, находясь в этом коконе, – обратился ко всем Марвин.

Ученые двигались, ориентируясь по пятиметровым надувным навигаторам, которые глупо улыбались, призывно размахивая огромными руками. Их было так много, что исследователи сбились со счета. Но вдруг очередной надувной великан, к которому они приблизились, указал им на двери. Это были двери холла театра. Великан при этом отличался от своих собратьев, встреченных нашими героями на пути. Потому что был он никакой не резиновый, а вполне себе живой и настоящий – состоящий из плоти. Разве что рост его был таким же гигантским, что и у его надувных коллег.

– А мне интересно: нашли клад другие участники квеста? Мы-то уж точно достигли цели, обнаружив здесь то, что искали? – спросила Рестана.

– Надеюсь, что у остальной части группы было меньше опасных ситуаций. Без спецподготовки в таких местах находиться небезопасно, – задумчиво ответил Марвин.

Что и говорить: лишь мощная защита ученых смогла уберечь их от этой агрессивной среды. Наступила глубокая ночь. Мероприятие, наконец, подошло к концу. Когда исследователи выходили из здания театра, им встретился контролер. Но наши ученые знали, что это не совсем обычный контролер. А именно тот человек, который следит за биополем людей, выходящих с мероприятия. Если у кого-то из участников биополе не изменилось, он дает определенный сигнал солдату воплощенной тьмы, чтобы тот изрядно поработал и все-таки видоизменил биополе человека.

– Друзья мои, вспомним историю нашего общества. Вы ведь в курсе, что представители древних племен наносили на свои лица особенную раскраску. И это было частью определенного ритуала. А теперь возьмите современные условия. Актеры наносят грим, и это тоже может являться частью некоего ритуала. Напрашивается вывод, что все эти мероприятия отнюдь не безобидны. И вот человек попадает на такое мероприятие с разукрашенными актерами, всюду присутствует определенный антураж, обстановка, но здесь нужно отдавать себе отчет в том, что это все будет воздействовать на человека. И без разницы, что это всего лишь театральная постановка. Здесь происходит определенное действо – и точка. Вне зависимости от того, говорят вам, что это театр, или называют это действо как-то по-другому. К примеру, человек достиг финансового благополучия и может себе позволить пригласить выездной театр на дом. И вот приезжает в его дом огромный фургон, из него достаются и монтируются декорации. Затем появляются актеры, они переодеваются, гримируются, входят в образ. Начинает звучать музыка. В общем, создается определенный фон, настрой. И в этом случае чем ближе к человеку актер, весь этот выездной театр, тем сильнее оказываемое на него воздействие, значительно сильнее. Одно дело, когда гуляешь ты, например, по парку. И вдруг слышишь заунывную или траурную музыку, а из кустов на тебя выпрыгивают какие-нибудь жуткие черные существа и начинают тебя пугать. А теперь представьте, что вы сами пришли куда-то с целью развлечься. Вы настроены благожелательно, расслаблены… И вот тут-то все возможно – любое воздействие. Так что лучше не приглашать никаких выездных театральных трупп к себе домой, – высказался Марвин. – Примером воздействия подобных отрицательных минусовых миров на человеческую психику является укоренение в психике разрушительных программ. Они настолько губительны, что когда нормальный человек будет их читать и думать о них, он будет говорить: «Так это же понятно, почему ты в это поверила или поверил?» – продолжил Марвин.