– Может, вам нужен помощник? – с надеждой спросил он у меня.

– Нет, мы хорошо справляемся, – голос охотника взволнованно задрожал.

Глаза же выдали мужчину – он разозлился. Гансу всё же пришлось нас оставить.

– Ты странный…

Хиро высекал из дерева мне новый костыль. Я следила за плавным, почти корабельным движением его ножа.

– Наверное… – он продолжал срезать лишние щепки с палки.

– Зачем ты привёл иностранца? А потом так быстро его прогнал…

– Это мой дом, – Хиро чуть не резанул себе по руке. – Не люблю, когда здесь кто-то лишний…

– Я тоже лишняя, – засмеялась я.

– Нет, – оборвал моё веселье мужчина.

Я же сама каждую ночь не могла уснуть, потому что думала об искрах, которые вспыхивали в глазах охотника, вспоминала, как ласково скользили его руки по моей ноге, проверяя её состояние. В очередной свой хаос в постели без сна я поняла, что меня жгут огнём страсти эти постоянные воспоминания и размышления. Утром я специально пожаловалась, что нога болит, Хиро снова взялся проверять мою многострадальную конечность. Я же любовалась его сосредоточенным лицом и смоляными волосами.

– Нужно тебе ещё энергии, – вздохнул матаги-ёкай. – Я приведу ещё людей.

Мыслей о повторном побеге даже не было. Нет, меня не держало осознание, что Хиро найдёт меня. Я мечтала скорее снова увидеть медовые глаза. И гладила потрёпанные страницы книг, которые читал охотник, касался их своими пальцами. Ветер стучал створкой окна и обещал дождь. А я всё ждала человека, который меня поймал и приручил. Когда матаги – ёкай привёл добровольцев, я вышла на улицу поприветствовать всех. Невзначай коснулась Хиро. А он глядел на меня, не мигая. Пока я общалась с мужчинами, готовыми поделиться энергией, охотник украсил стол милыми цветами. Они словно шептали мне секреты чужой души своим ароматом. Я коснулась их лепестков и только глубже погрузилась в воды своего сумасшествия.

– Что с тобой?

На следующий день я заметила, что Хиро держится за левую руку.

– Ничего, – он отвернулся от меня, закрывая мне обзор.

Я уже давно заметила, что охотник – левша.

– Покажи, пожалуйста, – я потянула насильно его на себя.

– Ничего особенного…

Ничего особенного на языке матаги-ёкай – это порез, проникающий в плоть между большим и указательным пальцами. Я вернула тряпку, которой мужчина пытался остановить кровь.

– Я постараюсь быстрее, – это всё, что я сообщила Хиро, и оставила его.

В свой неудачный побег я заметила полянку, усеянную хвощом. Я собрала траву и побежала в домик с красной крышей.

– Я смогу и так остановить… – хотел было сопротивляться охотник.

– От такой раны можно умереть.

Я вложила всю свою злость на его беспечность в удары колотушкой по траве. Сок хвоща я заставила выпить, а растёртые стебли поторопилась наложить на рану, продолжающую источать красный ручей.

– Вот теперь точно всё в порядке… – сообщила я. – И то… Ближайшие несколько дней тебе нельзя напрягать руку.

Хиро покачал головой, но я не приняла возражений, прогнав его с кухни.

– Это ж надо так рыбу разделывать, – прошипела я себе под нос.

В следующие несколько дней я занималась домом сама.

– У меня правая рука цела! – Хиро оказался очень упрямым. – Не носи вёдра! Они тяжёлые!

Потом выяснилось, что и рис я не так варю, как надо. Потомок демонов отвоёвывал постепенно свои хлопоты обратно.

– Ну, зачем ты пытаешься нагрузить себе руку?!

В очередной вечер я была взбешена упрямством Хиро.

– Чтобы ты не нагружала ногу! – резко ответил охотник.

Мне даже показалось, что в медовых глазах проплыли огоньки чего-то особенного. Я же испугалась, что и моё лицо выражает интерес, который я пытаюсь закрыть в клетке, будто птичку.