Представление было разыграно блестяще. Кое-кто из богов войны тоже повздыхал, поглядывая на Ли Цзэ. Отблески молний на кончиках его пальцев всё ещё поблескивали, а это означало, что генерал Ли будет стоять на своём: Небесный вызов брошен, никто не вправе вмешиваться.

Ху Фэйцинь развязал плащ, тот соскользнул с его плеч и свернулся у границ магической формации, как живой лис, укрывшийся собственным хвостом. Ху Фэйцинь вступил в круг Небесного вызова, беловатое сияние линий на земле стало приглушённее.

– Я вызываю Небесного императора, – сказал Ху Фэйцинь. – Он нарушил Небесное Дао и не заслуживает небесного трона. Великое равновесие должно быть восстановлено.

Небесный император покривил губы и велел старшим принцам разобраться с этим. Третий и Четвёртый принцы, ухмыляясь и вращая оружием, шагнули к магической формации. Небесный император оскалился в зловещей ухмылке. Послав вместо себя сыновей, он не нарушал правил Небесного вызова: старшие принцы тоже относились к правящей династии и являлись потенциальными продолжателями оной. Если Тайцзы бросил вызов правящему императору, то это означало, что он бросил вызов и всем тем, в ком текла его кровь. Прямым текстом в Небесном вызове об этом не было сказано, но этим нюансом легко можно было воспользоваться при желании, что Небесный император и сделал.

– Небесный вызов предполагает поединок один на один, – сказал Ли Цзэ.

– Предполагает, но не обязывает, – возразил Небесный император.

– Но это бесчестно! – возмутился Ли Цзэ. – Двое на одного…

– Пусть будет двое на одного, – равнодушно сказал Ху Фэйцинь. – Мне стоит поблагодарить Хуанди за предложенную возможность размяться перед решающим сражением.

– Не думай, что всё будет как прежде, – сказал Третий принц, вращая небесным копьём в руках. – Небесное оружие тебе не по зубам, будь ты хоть трижды Тайцзы. Ни одно демоническое оружие с ним не сравнится. Я убью тебя и стану Тайцзы.

– Нападайте вместе, – посоветовал Ху Фэйцинь с прежним равнодушием, – так быстрее.

Старшие принцы наверняка тренировались всё это время, чтобы стать сильнее, нарастили мускулы, ожесточённость и злоба их только окрепла. Но Ху Фэйцинь нимало не волновался. Он распялил пальцы, в них появилось духовное копьё, девять синеватых язычков лисьего огня окружали его перо.

Уверенность Ху Фэйциня зиждилась не только на разнице в силе или скрытых возможностях, коими он обладал как Лисий бог или владетель Тьмы. Ху Фэйцинь знал, что прав он: наивная вера, что добро побеждает зло, не угасла в нём до сих пор, хотя многие события его жизни постоянно ставили этот постулат под сомнение.

– Двое на одного! – клацнул зубами на Лао Луна Ху Вэй. – И ты всё ещё говоришь мне не вмешиваться?!

– Они ничто пред Хушэнем, – сказал Лао Лун.

– У них небесное оружие!

– И что? – пожал плечами Лао Лун. – В небесной иерархии боги стоят выше небожителей.

Ху Вэй подумал, что у него голова вспухнет от всех этих нюансов, которыми напичкал его Лао Лун: Небесный вызов превыше Небесной воли, боги выше небожителей, небожители и боги подчиняются Небесной воле Небесного императора, который даже не бог, а просто небожитель, но Небесный вызов перебивает Небесную волю…

Ху Вэй зарычал и помотал головой, чтобы изгнать из головы посторонние мысли. Всё это вообще значения не имеет! Важно лишь то, что Ху Фэйцинь – один против двух циньванов, которые горят жаждой убийства: кровожадная аура окружала их.

Ху Фэйцинь, взглянув на старших братьев, понял, что у этого поединка лишь один возможный исход: победа или смерть. Небесный император не отдавал сыновьям прямого приказа убить Тайцзы, но явно подразумевал именно это, когда велел им «разобраться» с мятежным братом. Вероятно, ещё год назад Ху Фэйцинь не решился бы довести дело до конца, если бы они сошлись в поединке, но последние события ожесточили его: подлость отца, смерть матери и старшей сестры Хуашэнь…