– Ланим. Может ты не будешь перебивать? – спокойно ответил лиссар.

– Извини. – ничуть не раскаялась я.

– Так вот, в Ланиме есть несколько рас. Эльфы, люди, драконы, лиссары и гномы. У каждой своя магия. Самая разнообразная и многогранная – это магия людей. Про нее очень долго рассказывать, так что это как-нибудь потом. Эльфы называют свою магию светлой. Сопровождают ее многочисленными песнопениями и ритуалами, и не могут вот так как я зажечь огонь. Сами они считают себя высшей расой, а магию свою совершенной. Но я скажу тебе по секрету, и они сами и волшба их довольно примитивны.

Я не очень удачно подавила смешок. Крылатый тоже улыбнулся и продолжил.

– Гномы – мастера. Их магия не имеет внешних проявлений.

– В смысле?

– Они делают артефакты, зачаровывают оружие и так далее. – спокойно пояснил мужчина. Хоть он и просил не перебивать, казалось, на самом деле не имел ничего против моих вопросов.

– Драконы владеют стихиями. Но не как люди. Один дракон – одна стихия, не более.

– А люди как?

– Если человеческий маг – стихийник, то ему подвластны все сразу. Он может развивать владение какой-то одной, или несколькими или всеми, в зависимости от желания, силы и упорства конкретного человека.

– Ясно. – поверить во все это конечно трудновато, но все равно было очень интересно. А рассказывал лиссар так, будто всю жизнь отстоял за кафедрой.

– Так вот драконы не просто подчиняют себе какую-то стихию, они сами являются ее частью.

– Это как? – удивилась я.

– Честно говоря, это сложно объяснить. Тем более, что я сам не до конца понимаю. Вот если встретишь дракона, спросишь. – я не поняла, серьезно он говорит или шутит, но решила уточнить.

– А он меня не съест, если я его встречу?

– Это зависит от его характера и настроения. – сквозь смех ответил этот шутник.

– Опять издеваешься. – повинила я его, – Ну а такие как ты?

– Лиссары наделены Владычицей магией тьмы. Собственно, то, что ты видишь, – он снова зажег на пальцах черное пламя, – не совсем огонь. Я бы даже сказал совсем не огонь.

– А как тогда костер загорелся, если это не огонь? – да, я дотошная.

– Слушай, тебе обязательно все это знать в деталях? – раздраженно спросил этот… этот. – Просто прими как данность.

– Ну, – я решила оставить пытки на потом, – а что ты еще умеешь?

– Много чего. Всего и не перечислишь. При случае сама увидишь. Все, обед, думаю готов.

Мы съели напополам одну птицу, а вторую убрали в сумку, предварительно завернув ее в какие-то большие листья, по словам крылатого не ядовитые. После чего я набралась-таки смелости и спросила:

– Слушай. Я дико извиняюсь, но не мог бы ты еще раз сказать мне свое имя. А то я его, если честно, не запомнила. – протараторила я, искоса поглядывая на моего утопленника, следя за его реакцией. А то вдруг обидится.

– Мог бы, – усмехнулся он, – Рзартарихарт.

– Как-как? – переспросила еще раз. Потому что запомнить это было, по-моему, подвигом.

– Рзартарихарт, – медленно, чуть ли не по слогам повторил лиссар. – Знаешь, зови меня Харт. Так проще будет.

– О, спасибо! Ты тогда тоже можешь мое имя как-нибудь сократить, если хочешь.

Я вообще-то не очень любила, когда мое имя сокращают. В основном потому, что все непременно хотели назвать меня Дашей.  Но я понадеялась, что этот лиссар, не знакомый с именами моего мира, проявит фантазию. Если, конечно, вообще будет его сокращать.

– Я подумаю над этим. – великодушно согласился Харт.

Теперь наш путь лежал вдоль берега реки. Солнышко во всю припекало, так что я решила снять свою кожанку и идти в одной футболке, но стоило мне это сделать, как я тут же ощутила на себе прохладный ветерок. Но хуже была неуемная любовь москитов, в избытке кружащих вокруг, к моей сладкой кровушке. Пришлось вновь одевать куртку и париться.