– А-а-а-а-а!!!! – заорала я что есть мочи и резко вскочила.

С другой стороны заорал от боли владелец крыла. Я спотыкнулась и упала на песок, перевернулась лицом к опасности и поползла как рак подальше.

– Ты что, умалишенная? – искренне поинтересовался моим душевным здоровьем этот… эм… человек? Сидя на лежанке, подвернув под себя здоровую ногу он ощупал шов на крыле и слизнул с пальцев несколько капель выступившей там крови. Красной, как у людей, кстати.

– Не знаю. – ответила ему честно. Я и сама уже не была уверенна в своей разумности.

У крылатого утопленника удивленно вытянулось лицо. Видимо он так и не нашелся, что сказать на мое заявление, потому как молча встал и чуть прихрамывая подошел ко мне, протягивая руку. Я подозрительно на нее покосилась. Обычная рука, если не считать толстых и заостренных ногтей в цвет крыльям. Красит он их что ли? Хотя, не похоже.

– Ты что, боишься меня? – удивился спасенный моему замешательству.

– Ничего я не боюсь! – воскликнула возмущенно и схватилась за руку, вставая с песка. И, пытаясь скрыть легкую дрожь, стала судорожно от этого песка отряхиваться.

Нет, ну что за вопросы?! Конечно же я боюсь! Но уж точно не буду в этом признаваться.

– Пробуждение вышло не очень. – заметил этот субъект, глядя на мои попытки держать себя в руках, – Может попробуем начать с начала? – предложил он, надо сказать очень приятным бархатным баритоном.

– Ну давай попробуем. Я – Дарина. – представилась и робко протянула ему свою ладошку для рукопожатия. Он взял ее, перевернул и поцеловал. Я, кажется, покраснела.

– Рзартарихарт. – проговорил он какую-то белиберду, наверное, это его имя. Бедный, как же он живет с таким. – Спасибо, что спасла меня, как я могу тебя отблагодарить?

– Ну… – я высвободила свою поцелованную ручку и задумалась. Благодарность – это хорошо, благодарность мне пригодится. – Понимаешь-ли, я попала в очень интересную ситуацию.

Рассказывать, или не рассказывать? Вот в чем вопрос!

– Присядем? – указала на груду сосновых веток, о которые отлежала себе все, что только можно, но зато песка в трусах нету.

– Умыться бы. – внес предложение этот Рзрт-кто-то-там.

– Это можно. Тут ручеек рядом.

После тщательного умывания и набирания воды в импровизированный бурдюк, над которым этот крылатый гад смеялся всю дорогу, мы уселись на нашем царском ложе, и я обижено зарылась в сумку. Подумаешь, куртку его испортила и емкость из рукава сделала. Да я вообще гений, что додумалась до такого! А то валяться бы ему с сепсисом! Или как я раны его промывать должна была? В горстях таскать?

– Ну не дуйся, Да-аррина, – все еще отсмеиваясь сказал он, как-то странно произнося мое имя, – Это на самом деле очень хорошая идея, учитывая обстоятельства.

И как-то сразу расхотелось обижаться. И бояться его тоже расхотелось, уж очень задорно он смеялся. И его страшные бордовые с узким зрачком глаза становились какими-то добрыми и милыми, что ли. Ели такое слово вообще можно применить к этой крылатой горе мышц.

Наконец я извлекла из недр дорожной сумки Барберри изрядно початую пачку печенья и выложила ее перед мужчиной.

– Угощайся. – предложила ему.

– А ты? – как это мило. Нет, ну правда! Артем вот никогда бы не поинтересовался, мол, раз предлагает, значит сама не хочет.

– Ты раненый, тебе нужней. Ешь.

– Давай на пополам. – тоном, не терпящем возражений отрезал крылатый и забрал их бумажной упаковки полагающиеся ему четыре печененки. Такие же остались дожидаться меня. Да уж, не густо. Долго мы на этом не протянем. Будто подслушав мои мысли или просто прочитав их у меня на лбу, Рз… блин, не помню, продолжил.