Малларме, который дружен с ним, пишет, что он «в окружающей тишине колышет оперение мечты и ночи». Между тем, Редон проиллюстрирует оригинальное издание его последней поэмы «Удача никогда не упразднит случая». Многие из его картин сосуществуют в доме Шоссона с картинами Дега, четкие линии которых создают поразительный контраст с его туманной живописью. Со своей стороны Лероль, также прекрасно играющий на скрипке и очень высоко ставящий музыку по сравнению с другими видами искусства, очень ценит Редона: они в четыре руки украсили своей живописью пять ширм для небольшого музыкального салона мадам Шоссон, среди которых кисти Редона принадлежат «Дева утренней зари» и «Падший ангел».

Свояки и их семьи живут в одном и том же мире, среди картин, а вокруг них звучит одна и та же музыка. У обоих в коллекциях много картин, написанных первоклассными художниками, которые останутся в памяти потомков: Дега, Ренуаром, Моризо, Гогеном. Но они выбирают их, не делая ставки на будущее, они просто восхищаются ими и любят их. Кроме того, художники – их друзья или станут их друзьями, поскольку они живут по соседству, в атмосфере, где нераздельны искусство, семья и дружба. Любопытно, что Морис Дени расписывал потолки в доме семейства Лероль! Там, как и в доме Шоссона, поднимая глаза, видишь те же самые цвета и те же нежные очертания. И хотя сюжеты разнятся, над головой видишь фреску, как будто начавшую свою историю на улице Дюкен и продолжившую ее на бульваре Курсель. Их жизнь неразделима.

Малларме, который бывает в обоих домах и поддерживает дружеские отношения как с Шоссоном, так и с Леролем, исполняет у композитора особые обязанности: чтобы пополнить свой скромный заработок преподавателя, он дает ему уроки английского языка. Отправляя письмо своему ученику, он пишет его адрес в своей утонченной манере:

Когда Эжен Каррьер пишет семейство Лероль, родителей вместе с детьми, он потом, чтобы никого не обидеть, предлагает написать семью Шоссон. Сейчас его полотно находится в Лионском музее. Следом он пишет портрет самого Эрнеста Шоссона и еще один, где изображает «Месье и мадам Эрнест Шоссон». Члены обеих семей посещают одних и тех же художников и позируют для них. И принимают их под одинаковыми потолками, в том же сплоченном кругу людей искусства и друзей. Главную роль здесь играют Жанна Шоссон и Мадлен Лероль: они не довольствуются традиционно отводимыми им ролями хозяек домов, и принимают участие в разговорах, демонстрируя при этом культуру, тонкость понимания и юмор, что не может не понравиться их собеседникам.

Здесь, то у Лероля, то у Шоссона, собираются все представители современной музыки: Дебюсси, д’Энди, Дюпарк, Шабрие, Бонер, Альбенис… Две семьи так тесно связаны между собой, что, когда у Лероля не принимают, он вместе с женой и детьми обедает у Шоссона. Случаются и обратные ситуации…

В этом ареопаге Дебюсси занимает особое место. Хотя он одинаково привязан как к Леролю, так и Шоссону, оказавшему ему большую помощь в начале карьеры и поддерживающего его морально и материально с таким великодушием, в котором невозможно усомниться, чувствуется, что между двумя талантливыми музыкантами намечается разлад. Не из-за соперничества или конкуренции между ними, а по причине очень глубокого различия во взглядах на музыку. Дебюсси, с его вольным гением, не причисляет себя ни к одной школе. Он – воплощение беспредельной чувственности, буйного, искрящегося искусства. Между тем Шоссон, со всей своей чувствительностью и оригинальностью, больше подчиняется правилам и строгим принципам своего учителя Сезара Франка. Дебюсси не любит Франка и всегда называет его исключительно «фламандцем». Еще в 1913 году, задолго до смерти Шоссона, Дебюсси с сожалением выскажется о губительном влиянии его обучения на сочинителя «Короля Артура». «Его естественные изящество и ясность сталкивались со строгостью чувств, лежащей в основе эстетики Франка», – говорил Дебюсси.