– Мамочка, папа любит нас. Он обязательно вернётся. И ты снова будешь корить себя за то, что не спала всю ночь, маялась, и совсем вымоталась. А кто будет готовить отцу завтрак?

Забота об отце в их доме было превыше всего. И хотя папа сердился, когда мама подкладывала ему самые лучшие куски еды, и говорил ей, чтобы она лучше отдавала бы их дочери, поведение матери от этого не менялось. Она всегда в первую очередь думала об отце, а потом уже о дочери.

– Да… Завтрак… – женщина встрепенулась. – Он, стоит думать, вернётся голодным…

Она повернулась и сделала шаг по направлению к дому. Девушка вздохнула, надеясь, что всё-таки смогла успокоить мать. Но тут они обе услышали звук чьих-то шагов, приближающихся к дому. Женщина снова рванулась к забору.

– Пётр! – она резко открыла калитку. Но по каменным плечам матери и звонкой тишине, девушка поняла, что происходит что-то не так. Она выглянула из-за её плеча и увидала незнакомца. Весь его вид говорил, что он ингуш, а значит, скорее всего, пришёл из аула.

Мужчина смутился оттого, что ему не дали подготовиться к встрече. Его рука повисла в воздухе, так и не совершив удара по дереву. Он медленно опустил руку, и вцепился в шапку, которая уже прочно лежала в другой руке. Мужчина явно нервничал.

– Здравствуйте, Асланбек Ваха3! – поприветствовала мать незнакомца. И отодвинулась от прохода, одновременно жестом руки приглашая войти. – Петра Алексеевича нет, но вы можете подождать его в доме. Он скоро должен вернуться.

Незнакомец замялся, явно не решая войти. И Марию сразу охватили дурные предчувствия. Это имя она уже слышала в родном доме, а по приметному описанию – заметный шрам внизу подбородка – догадалась, что их посетил сам староста аула. А это значило, что произошло что-то важное. Может, снова срочно понадобился отец, а точнее его специальные навыки? От этих мыслей в душе девушки затеплилась надежда.

– Здравствуйте, Матрона Ефимовна, Мария Петровна! – Старейшина еле заметно кивнул обеим женщинам, и всё-таки вошёл во двор.

– Здравствуйте! – Мария вышла из-за плеча матери и поклонилась вошедшему мужчине – как учили её родители.

После все замерли. Они ждали, что тот пройдёт дальше, в дом, но Асланбек Ваха остался стоять у калитки.

– Что ж вы в дом не заходите? На дворе жарко. Пройдите, отдохните, выпейте воды. Вот куда взбираться пришлось! – мама отчаянно старалась скрыть снедавшую её всю ночь озабоченность, хотя заплаканное лицо всё равно выдавало её с головой.

– Спасибо, Матрона Ефимовна, за гостеприимство, – Асланбек Ваха посмотрел на женщину, и быстро отвёл глаза. Дурные предчувствия вновь охватили сердце Марии. Староста явно вёл себя подозрительно. Он как будто скрывал что-то от них. – Я не надолго.

– Спешите! – констатировала мама. – Если вам что-то надо от Петра Алексеевича, то я могу передать ему всё в точности, как вы скажите.

– Нет, я по другому вопросу. Мне жаль выступать в роли плохого вестника. Но я должен вам передать печальную весть. Пётр Алексеевич, ваш муж…

Тут сердце мама не выдержало, и она рванулась к старейшине. Если бы Мария не спохватилась и не удержала бы её за руку, то она бы точно вцепилась в полы его бешмета и начала бы трясти, трясти, как безумная. Асланбек Ваха инстинктивно отшатнулся. Он нахмурил брови и рубанул, как с плеча:

– Ваш муж погиб, Матрона Ефимовна. Несчастный случай. В темноте заплутал в горах, и, видимо, не туда ступил. Он упал в пропасть. Мне очень жаль. – После этих слов староста повернулся к калитке, сделал шаг, и замер. О чём-то подумав, минуту спустя, он решительно развернулся и посмотрел на них. Мама замерла, словно статуя. Она была безмолвна, словно новость поразила её как молния. Прошла сквозь неё, не оставив шансов на жизнь. Мария же растерянно стояла, как рыба, вынутая их воды, и не знала, что ей делать. Она не могла поверить, что отца больше нет.