Роберта в Сохо. Вместе они подыскали квартиру с двумя спальнями в здании довоенной постройки в престижном районе между Парк-авеню и Лексингтон. Потолочные карнизы по всему дому, камин в гостиной, гранитные столешницы на кухне. Как могла не понравиться такая квартира? Чтобы отметить покупку, родители Роберта, Эдвард и Джозефин, предложили молодоженам отдохнуть в «Блубелл-мэнор» – семейном особняке в Палм-Бич.

По возвращении Лили и Роберт с удивлением обнаружили, что Джозефин полностью обставила их квартиру. Из огромной цветочной композиции на столе в холле торчала открытка, в которой летящим почерком Джозефин было написано:

Лили молча обошла квартиру, которая теперь стала похожа на двухэтажные апартаменты Джозефин: здесь появились и мягкие диваны, обитые тонкой парчовой тканью ярких цветов, и шелковые портьеры с тяжелыми кистями. Хрустальные люстры, прикроватные столики с мраморной поверхностью, широкие персидские ковры и огромные антикварные зеркала в позолоченных рамах – все это выглядело великолепно, но Лили представляла себе их первый дом совсем по-другому.

Роберт щелкал кнопками на пульте от нового телевизора с плоским экраном в гостиной.

– Как она могла сделать это без спроса? Ты знал?

– Нет, не имел представления. Для меня это такой же шок.

Она скрестила руки на огромном животе.

– Не хочу показаться неблагодарной, но разве заниматься нашим жильем не мое право? Ведь очень важно, чтобы у нас появился собственный, только наш дом! Интересно, как она вообще сюда попала?

– Я дал маме запасной комплект ключей на всякий случай, – признался Роберт. – Даже не думал, что она может сделать что-нибудь подобное!

– Думаю, нам нужно попросить ее забрать все это. Скажем: «Джозефин, спасибо большое, но мы просто не можем принять такой щедрый подарок».

– Она не переживет. Думаю, мама потратила на квартиру кучу времени, не говоря уже о деньгах. Наверняка считает, что оказала нам огромную услугу.

Лили начала терять терпение.

– Роберт, оглянись. Тут почти все вещи из ее квартиры. Ты только посмотри на обеденный стол! – Она потащила его за руку к антикварному шератоновскому столу, который теперь стоял в их столовой. Стены здесь были малинового цвета в белую полоску. – Это ее стол! Из твоей старой гостиной! Судя по всему, она решила сменить обстановку, а весь мусор вывезла к нам.

– Я бы не назвал это мусором. – Роберт взял два серебряных подсвечника на резном деревянном сундуке. – Они очень красивые. И нам действительно нужен обеденный стол побольше. – Заметив выражение лица жены, он смягчился: – Теперь мы наконец-то сможем приглашать гостей на ужин. Лил, перестань, я говорю про званые вечеринки! Ты ведь постоянно твердишь, что нужно собрать друзей.

– Ладно… Замечательно, что наконец мы можем нормально принимать гостей. Но проблема в другом. Ведь это наша квартира, а теперь каждый раз, когда я буду заходить сюда… – Заметив на стене портрет Джозефин, Роберта и его младшей сестры Колетт, написанный маслом, Лили в ужасе замолчала. – Чувствую себя так, словно я у нее дома. Это посягательство на нашу личную жизнь и свободу. Если мы не очертим границы, за которые нельзя заходить, что сможет остановить ее в следующий раз?

Роберт молчал.

– Ты должен признать, что Джозефин преступила рамки дозволенного. Нужно обязательно позвонить ей и вежливо попросить забрать хотя бы часть вещей.

Не говоря ни слова, Роберт вышел из столовой в холл, миновал детскую, оформленную в красно-черной гамме – основные цвета мультфильма про скотчтерьера. В спальне он плюхнулся на старую родительскую кровать с балдахином.