– И, кажется, нам удалось открыть такое вещество, – с улыбкой добавил Леонид.

Теперь мое внимание было полностью сфокусировано на Леониде. Желание узнать о новом соединении овладело мной полностью в одно мгновение. Если он прав, их открытие перевернет фармацевтический рынок! Я просто не могла поверить – мой первый проект в экспертной панели «СуперФармы» и сразу исполнение мечты! Я буду участвовать в выводе на рынок противоопухолевого препарата, который изменит мир. В голове тут же вспыхнули громкие заголовки газет с лицами счастливых излеченных людей.

И тут я сама невольно посмотрела на Могучего. Наши глаза встретились, и мне показалось, что его лицо засветилось от восторга так же, как и мое. Кажется, мы на одной волне: Могучий разделяет мою невероятную любовь к стартапам, способным спасать жизни людей.

По моему телу разлилось приятное тепло. Я улыбнулась Могучему и мне показалось, что он слегка кивнул мне в ответ.

Тем временем специалисты из клинического отдела перечисляли возможные показания к применению нового препарата: рак яичников и яичка; рак мочевого пузыря; плоскоклеточный рак головы и шеи; рак легкого; рак шейки матки (в том числе в комбинации с лучевой терапией); остеосаркома, меланома, нейробластома, рак пищевода. Скольким людям поможет эта маленькая молекула!

– Финансовая модель выглядит потрясающе. Прибыль не только покроет все расходы вывода инновационного препарата на российский рынок, но и позволит надеяться на возможность протоптать дорожку на мировой, – сообщили с восторгом маркетологи.

В дело вступила Научная Таня. Она внимательно изучила отчеты с исследованиями, которые ученые провели на лабораторных мышах.

– Вы изучали противоопухолевую активность на перевиваемой опухоли В16 меланома? – почти строго спросила Научная.

– Да. В результате проведенного испытания новой молекулой была показана хорошая переносимость мышами без гибели или патологической симптоматики параллельно с устойчивым и достоверным уровнем противоопухолевой активности, – отрапортовал Леонид.

– И никакой цитотоксичности к здоровым клеткам? – тут же уточнила Научная.

Казалось, мы следили за допросом в остросюжетном детективе.

– Мы сами были удивлены, но именно это соединение выпадает из общего правила. Обычно разрушения идут и для опухолевых клеток и для здоровых. А тут нет, – Леонид широко улыбался.

Иными словами, этот препарат может уничтожать раковые клетки без вреда для здоровых! Я еле удержалась, чтобы не вскрикнуть вслух «Ура!». Коллеги, довольные ответом Леонида, стали переглядываться и тихо переговариваться.

– Я вам больше скажу, когда мы рассказали об этом корейцам, они были в полном восторге, – взволнованно сообщил всем Игорь.

Стоп. Что? Мое выражение лица резко изменилось. Я была встревожена.

– Извините, пожалуйста, Игорь, не могли бы вы уточнить, каким корейцам и что именно вы рассказывали? – осторожно спросила я.

Все в кабинете замерли.

– Где-то полгода назад мы ездили на конференцию в Корею и выступали с докладом о нашем открытии. Успех был ошеломительный! Представители корейских фармкомпаний просто закидали нас вопросами, – с довольной ухмылкой сообщил Игорь.

О нет… Я уже не хотела слушать Игоря. Все мои недавние фантазии больно разбивались о реальность с каждым словом ученого.

Игорь продолжал рассказывать об их выступлении на конференции. Коллеги слушали ученого, радостно кивая. Для них успешное выступление на международной конференции было плюсом, но я была вынуждена прервать беседу очередным вопросом:

– Игорь, правильно я понимаю, что у вас был доклад по этому проекту? Презентация? Вашу статью опубликовали в сборнике после конференции?