Сузуми твердо посмотрела ему в глаза:

– Другое.

– А в чем разница?

Девушка продолжала сверлить его взглядом, и Ян продолжил:

– Объясни мне, я правда не понимаю.

– В цели, – нехотя проронила Сузуми.

– Ах в цели, – на его лице заиграла издевательская улыбка. – Дай угадаю, у тебя там наверняка какое-нибудь общее благо, высшая справедливость и подобная высокопарная муть. Вот только не бывает никакого «счастья для всех». Наивные дураки, которые за ним охотятся, либо в конце концов соображают, что все это лишь ради их эгоистичного желания стать героями, попасть в баллады и переписать историю на свой вкус, либо так и умирают, потратив жизнь на погоню за миражом. А если так – действительно ли наши цели разные?

– Я не… – в сердцах начала девушка, но осеклась и медленно выдохнула, силясь восстановить спокойствие.

– Давай, – продолжал дразнить Ян, – расскажи мне, как тебе нравятся выкрики пьяных завсегдатаев в «Чайке», когда ты танцуешь для них свою боевую джигу. Как в своих мечтах представляешь, что тебе аплодируют целые площади, восхищаясь твоей отвагой. Ради этого чувства ты убиваешь – а вовсе не ради того, чтобы каждый в этой толпе действительно был счастлив. Поверь, в этом нет ничего постыдного…

– Заткнись! – лёд треснул, разлетелся на осколки. – Ты циничный, беспринципный, самовлюбленный мерзавец!

– А еще я курю, – невозмутимо добавил Ян.

– Что? – сбилась Сузуми.

– Опиум.

– Да зачем мне вообще это знать?!

– Чтобы образ отвратительного злодея был окончательно завершен, само собой, – Ян, больше не сдерживаясь, рассмеялся. Уже второй раз он заставил этот айсберг из страны Восходящего Солнца кипеть от злости.

Сузуми топнула ножкой, совсем как та наивная девочка, которую она любила изображать, и резко развернувшись, зашагала прочь от рынка. Глядя ей вслед, Ян подумал, что нашел себе развлечение как минимум на ближайшую пару недель.

– Здесь все, до последней бусины, – услужливо улыбнулся старик Чжэн и откинул крышку шкатулки. Мягкий розоватый свет эссенции заполнил помещение. У Яна, наблюдавшего за этой сценой с верхнего пролета лестницы мучительно зачесались руки, а верный меч едва не материализовался сам по себе.

Рыжего главаря банды «Вольные стрелки» звали Злой Робин. Он гордился своим владением пистолетом и обширным арсеналом огнестрельного оружия, который и позволял ему вот так запросто захаживать к другим кланам и собирать плату, по сути, за то, чтобы не трогали. Это был статный, высокий мужчина с короткой аккуратной бородкой и привычкой косить под «настоящего джентльмена».

Робин удовлетворенно хмыкнул и сунул шкатулку подмышку. Слегка улыбнулся:

– Все бы были такими приветливыми, как ты, старик Чжэн.

– Вы сегодня печальны, господин Робин, – в ответ заметил глава. Скорее всего, он хотел показаться еще более услужливым, но тут Алфи, притащившийся вместе с Робином его первый помощник, презрительно скривился и выплюнул:

– У тебя чёта больна длинный язык. Помалкивал бы лучше.

– Алфи! – одернул его Робин. – Это человек исправно платит нам за защиту. Стоит быть с ним повежливее.

Подручный недовольно хмыкнул, но промолчал.

– Барыгу у меня убили, – тем временем признался главарь «Вольных стрелков». – Вогнали пулю прямо в лоб…

– Ага, – мрачно подтвердил Алфи, – сам Робин бы так точно не сподобился, а ведь он лучший стрелок во всем Лондоне!

Главарь болезненно пихнул его локтем под ребра.

– И никто ничего не видел. Посреди южного рынка! Днем! У меня ребята уже шепчутся, что опять «сумеречный убийца» появился.

– Чтобы его черти побрали…

– Сумеречный убийца? – суеверно уточнил старик Чжэн. – Я думал, это городская легенда!