Ники умер, и Тео знал, что это его вина.

Естественно, тогда его, еще совсем ребенка, никто открыто не обвинил, но этого и не требовалось – отцовская неприязнь тугим коконом обвивала его, сдавливая грудь, не давая дышать.

Усилием воли Тео заставил себя вернуться в настоящее и продолжил:

– Андреас не платил Анжеле и не заставлял ее, просто она боготворила его и была готова делать что угодно, лишь бы быть рядом с ним.

– Вы сравниваете меня с подростком?

– Им было по семь лет.

– Семь? Вас обоих отправили в частную школу, когда вам было всего семь? Это же варварство!

Тео безразлично пожал плечами:

– Это была семейная традиция. – Традиция, с которой он собирался покончить, потому что со своим ребенком он так никогда не поступит. – В другое время я бы с радостью выслушал ваше мнение о воспитании детей, но…

– А я думала, вы скажете, что это была школа жизни, которая сделала вас мужчиной.

Мужчиной, который может справляться с жестоким, агрессивным миром бизнеса. Он обладал всеми необходимыми для его работы качествами, но как быть с отношениями? Глядя на него, не скажешь, что он готов жертвовать собой, любить, доверять. Хотя, возможно, он хорош в постели?

– Нет, на самом деле я тоже считаю, что это варварство, я бы никогда не поступил так со своим сыном.

– С сыном?

Бет на секунду представила себе младенца с золотистой кожей и темными волосами, лежащего на его руках и рассматривающего ее глазами Тео.

Она моргнула, желая, чтобы эта картина поскорее стерлась из ее воображения. Боже, почему она представила себя матерью ребенка Тео Кирияки?

– Да, эта традиция распространяется только на мальчиков, которых с рождения учат быть независимыми и стойкими. Девочкам отводится другая роль.

– Рожать детей?

– И быть красивыми. Но у отца было три сына.

– Три? – Бет в первый раз услышала о том, что был еще один брат.

Глаза Тео на секунду вспыхнули, но, когда он отвечал ей, в его голосе не было эмоций.

– Ники был нашим старшим братом, он умер в тот год, когда меня первый раз отправили в частную школу.

– Андреас никогда не упоминал об этом. – На самом деле он всегда говорил только о Тео, иногда Бет даже начинали раздражать эти бесконечные «Тео сказал это…», «Тео сделал бы так…», словно он всю жизнь проводит в тени своего старшего брата.

– А почему он должен был упоминать о нем?

Смерть Ники стала сильнейшим ударом для отца, и в их семье стало неписаным правилом не упоминать его имя. Даже после смерти отца все осталось как прежде.

– Конечно, ведь я всего лишь секретарь.

– Вам обязательно быть такой колючей?

– Если вместо этого мне придется соглашаться со всем, что вы говорите, то да.

– Не волнуйтесь, этого от вас не потребуется.

Тео достал из кармана телефон и набрал номер.

Ожидая ответа, он опустил взгляд на наручные часы.

– Итак, сейчас одиннадцать, а значит, у нас есть еще восемь часов.

– Восемь часов для чего?

– Чтобы сделать из вас женщину мечты моего брата.

– О чем вы?

Но Тео взмахнул рукой, приказывая ей помолчать, и заговорил по телефону:

– Здравствуй, Николь, забудь обо всех моих предыдущих поручениях, у меня есть для тебя срочная работа. – Он окинул Бет взглядом. – Очень непростая, но я уверен, что ты справишься.

Тео встал из-за стола и подошел к окну, продолжая разговаривать. Теперь Бет не могла его слышать, но догадывалась, что он, как и всегда, четкой скороговоркой дает необходимые инструкции.

Через пару минут Тео вернулся.

– Ну вот, все организовано.

– Что организовано? – Желание Бет участвовать в этой авантюре все уменьшалось.

– Для начала сейчас вы отправитесь в спа-салон, чтобы подготовиться к сегодняшнему вечеру: прическа, макияж. Потом вам подберут подходящий наряд.