Исходя из того, что ни по дороге к лавке «Полезные вещи», где продавались ее и тетины изобретения, ни по пути обратно к одинокой девушке никто не пристал, Кимир Эльт-Ма-Гатто отлично справился с ролью охранника. Следовал неприметной тенью позади и распугивал редких прохожих, если таковые вообще были в столь поздний час. Хотя… судя по приглушенным вскрикам за углом – были! Целью ночной прогулки Ашель являлась не сама лавка, а потайной ход, ведущий из нее в подвал соседнего дома. Не просто дома, а особняка Пэм и Стефа, в котором девушка проживала последние два года. И ход этот вопреки бдительности стражей порядка не был опечатан магической лентой. Проникнув в лабораторию, где все еще царил погром после взрыва полотера, Ашка забрала из надежно замаскированной ниши в стене свой дежурный саквояж. В нем хранился стандартный набор для поездок – пара комплектов сменной одежды, несколько флаконов со снадобьями от разных видов болезней и конечно же деньги. А в потайных карманах и под прикрытием второго дна – целый набор различных инструментов и миниатюрных механизмов! Забрать все это в присутствии сыщика девушка не рискнула, слишком уж тщательно он проверял те немногие вещи, которые она взяла, отправляясь в гостиницу. А допускать длинный нос господина Римуса в свой любимый саквояж изобретательница совершенно не желала.

Вытащив из-под аккуратно сложенных платьев небольшую папку с самопишущим пером, Ашель устало растянулась на кровати и на чистом листе бумаги принялась подводить итоги ужаснейшего из дней ее жизни. Вернее, если учитывать крайне позднее пробуждение, изрядно затянувшегося вечера. Такой разбитой и подавленной девушка не чувствовала себя даже после несчастного случая с родителями. Ведь они, как часто случалось в семье истинных Карти, погибли в ходе сложнейшего эксперимента. Среди потомков Артуа, которые пошли по стопам прадеда, вообще мало кто доживал до старости. Врожденное отсутствие магии, талант изобретателя и фамильная бесшабашность, замешенная на сумасбродстве, представляли собой на редкость гремучую смесь. Девочку с детства приучали к мысли, что однажды что-то может пойти не так и… «эксперимент века» станет последним в жизни экспериментатора. Узнав, что папа и мама не вернутся с испытаний самолетающего ковра, Ашка проплакала сутки, а потом взяла себя в руки и продолжила семейное дело. Ведь осознание того, что именно так родители и хотели бы закончить свой жизненный путь, заметно облегчало горечь утраты. Но тетя… От воспоминаний о бездыханном теле женщины, ставшей за последнее время ей настоящей подругой, девушку передернуло. В душе ее вновь зашевелилась бессильная злоба, обильно приправленная отчаянием и скорбью. Гнать эти чувства, когда никто не видит, Ашке было особенно трудно. Смахнув рукой навернувшиеся на глаза слезы, она до боли закусила губу и, уткнувшись носом в подушку, тихо скрипнула зубами.

«Узнаю, что за гад лишил тебя жизни, – мысленно обратилась племянница к покойной, – порву его собственными руками. А я узнаю… обязательно узнаю», – пообещала она то ли себе, то ли тете, то ли тому неизвестному гаду, которого собралась пустить на лоскуты и ленточки.

Пэм не была кровной родственницей Ашель, хотя к фамилии Карти подходила куда больше, чем ее разгильдяй-муж. Младшего брата отца Ашка не любила и дядей не называла принципиально. Для нее он всегда был просто Стефаном или того хуже – Стефом. Зато талантливейшую женщину, которую угораздило связаться с этим бездарем и бабником, Ашка с удовольствием величала тетей и по праву считала своей лучшей подругой. Не предложи ей Пэм переехать в их дом, малышка Карти так и создавала бы свои изобретения для провинциальных заказчиков и для души. Но тетка решила, что такому таланту нечего делать в глуши, и убедила племянницу мужа перебраться в столицу Лорли-Терри. Так и начался новый виток Ашкиной жизни. Начался и… закончился прошлым вечером.