– А семья что ж?

– Один он живет. Дети выросли.

– Вдовец?

– Нет, жена у него по заграницам все – Франция, Швейцария, Люксембург. Чаще всего в Германии…

– Как это? – удивился Юрий.

– Она в гувернантках у Гильбертов. А, ты не знаешь, наверное. Это наши местные олигархи.

– Знаю, конечно.

– Ну вот видишь, и в столицах о нашей сибирской глухомани знают…

– «Лесные» короли? Хозяева тайги?

– Ну, не только. Они и лесом занимаются, и много чем еще. Владельцы, так сказать, «заводов, газет, пароходов». Живут в Европе, здесь редко бывают. Но хотят, чтобы дети-внуки русскими остались. Соболевская у них домашней учительницей. Всю жизнь в школе проработала, заслуженным работником образования стала. А теперь вот буржуев обслуживает. Они и возят ее по всему миру. Там работает, а сюда в отпуск приезжает, но редко. Так что, как говорится, «полковнику никто не пишет, полковника никто не ждет». Вот и пьет…

Юрий помолчал, обдумывая «пути господни», потом вернулся «на грешную землю»:

– А почему ты думаешь, что он должен что-то знать про Алену?

– Есть у полковника Соболевского слабость одна. Очень он девочек молоденьких любит.

– Как?! – от неожиданности даже вскрикнул Юрий. – В смысле? Маньяк, что ли?

– Нет, – рассмеялся Дмитрий. – Мы тоже сначала так думали. Перепугались, когда первые сигналы поступать стали. Нет, тут другое. Он не для этого их обихаживает. Девчонок молодых много на вокзалах и на рынках крутится. Как с периферии в Москву рвутся, так и к нам из деревень. Но, как и там, мало кому устроиться удается. Вот и пополняются ряды привокзальных и рыночных воровок и проституток. А Соболевский для них вроде как добрый дедушка. Куратор, что ли. Особенно для новеньких. Защищает их, если надо, помогает, иногда и деньгами. Моральная поддержка…

– А он точно не маньяк-педофил?

– Нет. Мы много раз проверяли. Другие у него цели-мотивы.

– Другие? Какие?

– Альтруистические, – веско сказал Дмитрий. – Я так думаю, дело в том, что у него самого все пацаны были. И сыновья, и внуки, и правнук теперь тоже мальчишка. А ему, видимо, девочку хотелось. Это сейчас и сказывается. А, с другой стороны, говорят, верующим он стал. Окрестился несколько лет назад. Вот и замаливает какие-то грехи молодости. Еще говорят, что вроде как болен он неизлечимо. Рак или еще что-то. Но не буду врать, не знаю…

На торговой площади перед рынком было, как всегда, шумно и многолюдно. Юрий с тоской смотрел на громадину нового рынка, построенного несколько лет назад на месте старого, хорошо ему знакомого по временам молодости. Смотрел даже не как уроженец этого города, много лет не бывавший в родных местах. А больше как профессионал-архитектор, поражавшийся бездарности и кощунству местных чиновников от градостроительства, уродующих весь город такой вот «точечной застройкой». Когда среди исторического квартала, уютного и «человечного», вдруг появляется очередная «античеловечная» громада торгового комплекса или развлекательного центра. Понятно, земля в центре дорогая, без взяток дело не обходится. Но хоть бы архитекторов стоящих привлекали, так нет же, «свои» работают, те, что «в доле». Он сам, зная всю эту кухню изнутри, покрутившись достаточно в системе тендеров-аукционов, изначально созданной для легализации всех махинаций, особенно в строительстве, давно уже работал только в Финляндии. Выполнял заказы своих финских друзей-заказчиков, работы было много, финны были довольны. Да и они с Викой – тоже. Вот бы Вика сейчас посмотрела на этот ужас, вот бы поразилась… Зная ее активную натуру, он сразу представил, как она начала бы предлагать варианты альтернативной застройки – как надо было бы сделать так, что-бы все было бы не так…