– А кто над ними смеется, – удивился Геннадий. – Мы не над пчелами, мы над ним смеялись. С сигаретой на пасеку. Ты-то должен понимать.

– Пчелы, они целители. Мед не только для здоровья телесного, физического. А еще и для морального, душевного. Не раз испробовано, проверено. Поругался с женой, поставь чашку меда где-нибудь в комнате, тут же помиришься. Настроение плохое, съешь пару ложек меда, и танцевать готов.

– Ну, ты скажешь, – тут же затеял спор Генка. – А, может быть, ты с женой совсем не из-за меда помирился? А если б мед не поставил, что – так и не помирился бы?

Пасечник молча встал и ушел. Видимо, спорить с прапорщиком здесь не очень любили.

– А это еще не все, – продолжил Денис. Ему нравилось, как живо и непосредственно реагировали мужики, слушая его байки. Как дети. Но так ничего и не рассказал.

В палату, чуть не оторвав покрывало, ввалился какой-то красномордый здоровяк. Денис даже не успел его разглядеть как следует – тот, ни слова не говоря, завалился на свободную койку, отвернулся к стене и тут же захрапел.

– Антоха опять нажрался, скотина. Хоть ботинки бы снял, барракуда, – лениво и привычно ругнулся прапорщик.

– Он что, тоже ваш? Ну, постоянный… Тоже здесь живет? – спросил Денис.

– Иногда, – как-то неопределенно ответил Олег.

– И много тут таких? Ну, как вы…

– Было больше. Копченого дочь забрала. Мамай вот в кардиологии оказался недавно, сердечко прихватило. Может быть, вернется скоро, – начал перечислять Геннадий, поглядывая на Олега, как бы советуясь, не забыл ли кого. – Чукчу к «пограничникам» отправили. Этот уже не вернется…

– Куда отправили?

– На четвертый этаж.

– А что там?

– Там те, кто «с головой не дружит». Еще не полноценные психи, но уже и не человеки. Пограничное состояние называется. Понятно?

– Ага…

– Колян повесился месяц назад. Остались мы вдвоем. Антоха не в счет, его скоро попрут отсюда. Тут же закон простой. Живи, но не пей. А он видишь, как заливает. Так что мы да Пасечник.

– А почему он не с вами живет?

– Мы не пускаем. Характер у него тяжелый, неуживчивый.

– Ага, у тебя очень «уживчивый», – хмыкнул Олег.

Геннадий что-то пробормотал в ответ и, забрав опустевший чайник, пошел за водой.

– Не хочет Бортник на Колькину койку ложиться, – объяснил Олег. – Вот Антоху выгонят, тогда переедет. А так… Вроде раз тот повесился, то и место его «грехом» пропитано.

Денис, поняв, что сидит сейчас как раз на той самой Колькиной койке, весь напрягся и собрался уже привстать, но Олег его остановил:

– Да ты не переживай, ты ведь не первый, кого сюда селят после Кольки. Все живы остались, выписались.

«Ага, успокоил. Давай, Денис, лежи теперь и радуйся».

А уже в следующее мгновение Денис начал понимать, куда он попал…

Из-под кровати прапорщика выползло что-то темное и мохнатое. Денис подавился чаем, собрался было прокашляться, но тут же совсем задохнулся. Маленький, но невероятно страшный монстр полз медленно, с остановками, переставляя короткие когтистые лапы. Блестящая змеиная голова то появлялась, то пряталась… Денис так и сидел, не в силах двинуть ни ногой, ни рукой.

Он, конечно, не раз смотрел разные триллеры и ужастики, хотя к любителям этого жанра себя не относил. Иногда признавался себе, что бывало даже страшно. Но чтобы вот так, воочию столкнуться с чем-то подобным?! Самому становиться действующим лицом какого-то сюжета фильма ужасов ему не хотелось.

«Ну, Клозе, ну, благодетель… Куда он меня засунул? Ох, и выскажу я ему всю свою великую благодарность».

Денис тут же вспомнил мужиков-зомби в коридоре и курилке. У тех, наверное, тоже все начиналось с подобных видений. В зомби превращаться совсем не хотелось…