Упав на диван, я уткнулась носом в маленькую подушечку и тихо заплакала, а потом даже кажется уснула, выплакавшись, или только чуточку задремала. Спала ведь я эти дни очень мало, все шила и шила платья для чужого чуда.

– Ну и что ты лежишь? – спросила Марта Иосифовна, каким-то образом подкравшись ко мне. – Платье свое увидеть не хочешь?

Я тут же вскочила.

– Платье? А оно существует?

– Конечно, существует, – рассмеялась Марта. – Пошли покажу. Просто не хотела, чтобы остальные видели и завидовали тебе. Ты же завтра не с ними поедешь, а со мной. Идем.

Платье оказалось в кабинете Марты Иосифовны, висело прямо в ее шкафу рядом с пальто  – жемчужное с перламутровым переливом и нежными кружевными цветами, едва уловимыми.

– Надевай! – велела Марта и выдала еще и белье с чулками, поясом для чулок и даже подвязку невесты.

У меня сердце едва не остановилось, когда я надела трусики, совсем ничего не прикрывающие, белоснежно белые из тонкого кружева.

Они были бесстыдными, но такими красивыми, что я снова вспомнила, как наш директор оттягивал трусики Марты и тут же краснела.

– Идеальная невеста для завтрашнего бала! – воскликнула Марта, поднимая мою косу наверх.

Плечи у меня были открыты, а с ними и часть спины. С поднятыми волосами, сразу становилась видна шея и я с замиранием сердца замечала, что она у меня оказывается очень красивая.

Корсет плотно сжимал грудь, подчеркивал тонкую талию и переходил в длинную юбку, опускающуюся до самого пола.

Смотреть на себя такую в зеркало было даже страшно, потому что уж очень я походила на настоящую невесту – влюбленная, полная надежд и в белом платье, а когда ждешь и веришь в чудо, всегда очень страшно.

Андрей

Больше всего на свете я ненавижу дни рождения. Очередной из них будет уже совсем скоро. Какое скоро? Прямо сегодня вечером, а я тут сижу в офисе и мечтаю, чтобы его захватили террористы или что там еще случается с офисами?

Каждый год на мой день рождения кошмар повторяется и каждый раз я думаю, что не буду участвовать в этой мерзости, а потом сам вхожу во вкус.

Все началось, когда мне было девятнадцать с первой девственницы в свадебном платье, не просто девственницы, а моей девушки. Отец был против наших отношений, а тут привел ее и буквально вручил мне ее руку в белой перчатке.

− Она твоя, бог с тобой, − сказал он мне, а я, наивный дурень, поверил, что он изменил свое решение, спросил только:

− Почему в платье свадебном?

− Это подарок твоего папы, − ответила мне Аня и улыбнулась.

Аню я хотел бы забыть и даже почти смог, а вот чертово свадебное платье − никак. В тот вечер она осталась со мной и стала моей по-настоящему. Мы строили планы на будущее, вернее я строил, а она смеялась.

На утро ее не было. Зато мой отец прислал мне на почту запись их уговора. Она соблазняет меня и сваливает, за это получает кучу денег.

Она продала себя вот всю, потому и смеялась над моими планами.

Я изрезал тогда платье в клочья, но через год в таком же платье появилась другая. Я злился и ненавидел ее, но все равно трахнул, узнав, что ей за это заплатили. Пил, смеялся и трахал, как мне захочется, до самого утра, а потом сам вышвыривал из своей кровати.

Ненавижу это платье и девственниц в нем продажных тоже, но мне нравится их ломать, нравится искать их пределы, нравится наблюдать, как они реагируют, нравится мстить им вместо продажной Анны.

В конце концов, они все просто шлюхи, которых еще не объездили, а я всего лишь первый. Ни больше, ни меньше.

С этой мыслью встаю, закуриваю и иду к окну.

Мой офис на тридцатом этаже одного из столичных бизнес-центров. Уличная суета отсюда видна во всей своей красе. Именно глядя туда, я понимаю, что как бы я ненавидел дни рождения, а в штанах у меня сплошное нетерпение. Быстрей бы очередная не вскрытая шлюха сбросила с себя ненавистное платье и по приказу раздвинула ноги.