– Примите наши искренние соболезнования.

– Что? О чём вы, что случилось? – я не помню, как схватилась за стену, теряя под ногами опору, как мне стало больно в груди и трудно дышать.

– Ваши близкие попали в аварию. Роберт Свон и Дженни Свон получили смертельные для жизни травмы и скончались на месте. За жизнь вашего брата, Саймона Свон, медики ещё борются.

В тот вечер была сильная непогода. Мой отец был за рулём, он не справился с управлением. Из-за сильного дождя автомобиль занесло, выбросило на встречную полосу, по которой на полных порах мчался огромный грузовик. Машина всмятку. Мгновенная смерть. Спасатели говорят, мать, защищая своё дитя, закрыла собой моего брата. Она приняла весь удар на себя. После такого не выживают. Но случилось чудо. И это чудо болтается на тонкой волосинке – жизнь маленького, ни в чем невинного ребёнка.

– Травмы очень серьезные. Поразительно, как такой малыш цепко хватается за жизнь. Возможно, дело в молодом и крепком организме. Малыш Саймон находится в глубокой коме. Ему предстоит перенести ещё не одну сложную операцию. Но прогнозы есть, были бы средства. Нужно пробовать.

– Боже, боже, боже!

Мне тогда сделали несколько уколов успокоительно и тоже положили под капельницу. Тогда ещё мне казалось, что я сплю и вижу жуткий кошмар. Неверие, паника, ужас. Парализовали мой разум. Со мной поработал психолог, буквально вытащив меня силками из тяжелого шока, тогда я поняла, что я – единственный шанс на спасение брата. Я сжала волю в кулак и начала искать выход. Я не позволю Саймону покинуть меня. У меня ведь больше никого нет. Я не стану сиротой. Я страшно боюсь… одиночества.

Учебу в колледже пришлось бросить. Тётя Кира, мамина лучшая подруга, помогла мне организовать похороны, а после устроила меня на работу в пятизвездочный отель, один из лучших в Лос-Анджелесе, горничной. Я работаю там на полную ставку, даже выклянчиваю у начальства добавку – дополнительную подработку, поэтому сплю по пять часов в день. Иногда, при запаре на работе, по четыре. Иногда ночую в отеле на диванчике в раздевалке, чтобы не терять времени даром на дорогу. Для меня время, как золото.

В отеле платят хорошо, отношение тоже хорошее, но средств на лечение мне катастрофически не хватает. Я экономлю на всём: не доедаю, донашиваю старую одежде, на работу хожу пешку. Выживаю, как могу. Здесь, на верхних этажах роскошного здания, любят отдыхать знаменитости. Туда мне соваться строго запрещено. Я пока не доросла до такого уровня, чтобы обслуживать президентские люксы. Для этого дела имеется специально обученная прислуга.

Утопая в своих горестных мыслях, я даже не замечаю, как выхожу на дорогу, когда на зебре загорается красный цвет. Визг шин, ярый сигнал клаксона заставляет меня подпрыгнуть на месте и опомниться. Дождь усиливается, я начинаю промокать как пёс, брошенный на произвол судьбы нерадивым хозяином в сильный ливень. Я несколько раз моргаю, прихожу в себя и вижу, что меня едва не размазал по асфальту красный «MINI Cooper».

Дверь красивого, надраенного до зеркального блеска автомобиля открывается, я слышу крик. Женщина. Там за рулем автоледи. До столкновения с холодным металлом всего пара жалких дюйма. Не среагируй она вовремя, я могла бы отправится на небеса к маме и папе уже прямо сейчас. Может, такой исход событий был бы наиболее лучшим в моей ситуации? Мне бы не пришлось так отчаянно хвататься за жизнь и бороться. Какой в этом смысл? Я всё равно обречена. Я простая девушка из простой семьи офисных работников, я не смогу собрать нужную сумму вовремя. Разве что, если на меня обрушатся небеса или снизойдет чудо. Лучше бы я умерла прямо сейчас, и хроническая боль бы отпустила мою изорванную в клочья душу, чем я ещё раз увижу похороны дорогих сердцу людей. Я сама себя убью, если у меня не получится спасти братика. Видеть его смерть, как его маленькое безжизненное тельце в гробу опускают в землю… я не выдержу такого исхода событий.