Я прохожу через турникет, пытаясь придумать ответ на столь странный вопрос.

– А что не так?

– В смысле “что”? – Минаев открывает дверь и пропускает меня вперед, сам идет следом.

– Мое выражение лица говорит, что я рада тебя видеть, — выдаю дежурную улыбку, чтобы разрядить обстановку.

– Да ну? – Дэн прищуривается, я же в очередной раз пытаюсь сгладить углы между нами. Ненавижу ссоры, эта черта у меня от матери.

– Кстати, – перевожу тему. Мы останавливаемся у машины Дениса, он роется в кармане форменных брюк, ищет ключи. – А что вы обсуждали с Кириллом?

Минаев так и замирает на месте, взгляд его серых глаз, словно отдает трещинами. Я нервно сглатываю, ощущение, что наступила по дурости на мину.

– Откуда ты его знаешь? Диана, – Дэн приближается, брови его сводятся, на лбу появляются складки. Я делаю шаг назад, пока не упираюсь в машину. – Чем ты, черт возьми, занимаешься в универе? Если ты не учишься, то надо идти домой.

– Дэн, ты перегибаешь, – шепчу я, смотря на него исподлобья. Когда мы познакомились с Минаевым, он был проще и без особых заморочек. Но с каждым годом в Денисе что-то менялось, в нем зарождались тиранические нотки, в то время как я все больше теряла способность что-либо возразить.

– Нет, Диана, – строго цедит он. Тянется пальцами к моему подбородку, крепко сжимает его, приподнимая. Его взгляд становится настолько жёстким, что я съеживаюсь под этой силой. – Я не потерплю, чтобы ты вилась рядом с другими парнями.

– Боже, Дэн! – я откидываю его руку и делаю настолько глубокий вдох, словно готова нырнуть в океан. – Это Кирилл Беркутов, он с Матвеем в одной команде. И я не общаюсь с ним, просто спросила.

– А-а! – его губы растягиваются в облегченной улыбке, будто поведение Дениса вполне нормальное. – Понятно. Очередной Мистер Звезда. – На последней фразе Минаев ядовито кривит губами. Он ненавидит футбол, да и откровенно говоря, Мота тоже не любит.

– Знаешь, твоя ревность немного…

– Милая, я же люблю тебя, – поет соловьем Дэн и вдруг тянется меня обнять. От столь неожиданного действия я вздрагиваю, и впервые ловлю себя на мысли, что рядом с будущим женихом испытываю не столько радость, сколько скованность и волнение.

– И я тебя, – говорю на автомате, прижимаясь щекой к его груди и вдыхая аромат дорого, приторного парфюма, от которого становится тяжело дышать.

– Поехали, я жутко голодный.

– Угу, – киваю, и мы садимся в машину.

Минут пять едем молча, потому что Минаев не любит за рулем разговаривать, он даже входящие от важных партнеров не принимает, что уж говорить обо мне. Порой находиться с ним в маленьком тесном пространстве немного напрягает, но я отталкиваю эту мысли. Ведь у всех так…

Тянусь к панели, провожу пальцем по сенсору и включаю радио. Там играет одна из моих любимых, в последнее время часто слушаю этот трек, песен Jordan Feliz - Another World. Она спокойная, расслабляющая, а главное у нее безумно цепляющие стихи. Делаю чуть громче, закрываю глаза и отдаюсь во власть мелодии.

Это происходит больше на автомате, я начинаю подпевать, но тут Дэн уменьшает громкость и довольно строго говорит:

– Диана, ну ты ребенок что ли?

Мне так и хочется сказать ему, а разве мы уже такие старые? Денису всего двадцать восемь, правда в такие моменты, кажется, будет все девяносто.

– А разве это плохо, – произношу тихо. – Оставаться немного озорным ребёнком?

– В машине это не принесёт ничего хорошо, – говорит Минаев. Он не смотрит на меня, сверлит взглядом мерседес цвета металлики, что вывернул перед нами.

С губ срывается усталый вздох, и я почему-то вспоминаю глаза Кирилла. В них было столько свободы, когда он сегодня на меня смотрел.