– Только этого не хватало. Я не позволю, – кричит она.

Мы с братом переглядываемся и направляемся к двери. На пороге стоит шериф Эгберт.

– Мистер Эгберт, – удивляюсь я. Что ему могло здесь понадобиться? – Добрый вечер.

– Здравствуй, Эммелин. Глэн, – шериф кивает моему брату в знак приветствия. – Миссис Ллойд, если Вы не позволите мне поговорить с дочерью здесь, я буду вынужден вызвать её в участок. Подумайте, что Вам важнее: принципы или комфорт ребёнка.

Я не сразу понимаю смысл слов шерифа. Мне трудно поверить, что он пришёл сюда для разговора со мной. Может, он хочет рассказать мне что-то о смерти папы или оправдать свои действия во время расследования. Может, он хочет открыть мне какую-то тайну. Тогда абсолютно неудивительно, что мама так злится.

– Мистер Эгберт, проходите, – говорю я, мама лишь молча качает головой. Думаю, она поняла, что ничего не сможет изменить. – Где Вам будет удобнее? В гостиной или, может, в моей комнате?

– Гостиная вполне подойдёт, – отвечает шериф и садится на диван. – Но я хотел бы попросить остальных членов семьи покинуть комнату и оставить нас наедине.

– Я не оставлю свою дочь одну, – восклицает мама. – Если нужно, забирайте нас обоих в участок, но она не будет сидеть перед Вами в одиночестве.

– Вашей дочери семнадцать и с юридической точки зрения она сама может принимать такого рода решения, – спокойно отвечает шериф. Мысленно я благодарю его за это, ведь эти слова – доказательство моего законного права что-то решать.

– Шериф Эгберт, я знаю свои права, – возражает мама, а я её перебиваю.

– Мама, да что с тобой? – спрашиваю я. – Дай нам поговорить спокойно.

Я вижу, как нелегко даётся маме решение уйти, но она покидает комнату вместе с Глэном. Наступает тишина. Мы с шерифом смотрим друг на друга и молчим. Я чувствую себя неловко, не могу понять причину его прихода и хочу узнать её поскорее.

– Джос говорит, что вы с ним общаетесь, – дружелюбно начинает шериф, я слегка удивляюсь выбранной им теме. Но потом понимаю, что так, должно быть, проще завязать разговор, установить необходимый темп и вид отношений.

– Да, правда. Мы дружим, – отвечаю я как можно спокойнее и ласковее.

– Я рад, Эммелин, что вы можете общаться, и что ты не переносишь на него своё отношение ко мне, – говорит шериф, и я заливаюсь краской. Неужели он знает о том, как сильно я злюсь?

– Я никогда не… Мистер Эгберт, – я не могу подобрать слова. Шериф улыбается.

– Я знаю, что ты злишься, тут не нужно иметь особый дар. Я не раскрыл дело твоего отца, я не наказал виновного. Я работаю шерифом уже очень давно и знаю, что чувствуют люди в таких ситуациях. Это нормально.

Внезапно мне становится стыдно. Возможно, шериф не был настолько виноват, как мне всегда это казалось. Может, мне просто нужно было найти того, на кого можно было злиться безнаказанно?

– Что-то случилось? – спрашиваю я, резко переводя тему. Не хочу больше ни секунды говорить об этом.

– Я хотел поговорить с тобой о мистере Энди Ройстоне, – спокойно отвечает шериф. Я вспоминаю, что это о нём шла речь пару дней назад.

– Член попечительского совета? Тот, которого убили на днях? – переспрашиваю я на всякий случай, шериф утвердительно кивает. – Что я могу рассказать Вам, если я не знала его? Не представляю, как он выглядит, и до того, как Джос рассказал мне о его должностях, даже и не представляла, чем он занимается.

– Ты уверена, что никогда не видела его раньше? – спрашивает шериф. Я лишь смотрю на него с непониманием. Эгберт лезет в карман и достаёт несколько фотографий, просматривает их и протягивает мне одну.