- Нет, что вы…я не из…этих… я благородных кровей! Мой папенька вас…вас…наругает! – весьма жалко прозвучал девичий испуганный лепет. Я с долей скепсиса приподняла бровь. Она-то сама верила в свою благородную кровь?

- Неужели!? – с долей наигранно преувеличенного удивления переспросил мужчина. На смешное замечание раздался дружественный уродливый смех. – А я-то не знал, что каждая оборванка в шароварах и потной одежде – это непременно представительница благородных кровей.

Судя по количеству голосов, да и дальнейшему диалогу к девушке приставали несколько слишком настойчивых подвыпивших поклонников. В замок прибыло уже достаточно гостей из других земель, и я искренне раздосадована, что кто-то из них нарушил мое уединение!

- Не трогайте меня! – взвизгнула незнакомка, на что послышался шум крыльев птиц. Словно стая птиц, прежде сидевшая на крыше дворца, услышала испуганный визг, а после этого резко вспорхнула в небо. – Не трогайте! Пожалуйста!

Ее голос становился все более жалким и никчемным. Я скучающе подперла кулаком щеку, чувствуя порывы ветра на лице, уверенная, что мне нет дела до девчонки. У меня своих проблем достаточно. Мне все равно. Вот вообще все равно. Надо головой думать и не уединяться. А молодой девушке благородных кровей, чтобы сохранить честь и достоинство и вовсе следовало ходить на пару со служанкой.

- Не пугайтесь, милая девушка, будьте милостивы и скрасьте наш досуг.

О! Да. Скрасить досуг им только и требуется. В скором времени раздался пьяный хохот, который уверил в нетрезвости мужчин. Крик девицы. Плач. Скулеж. Ох, как меня все это раздражало! Соберись, глупышка, дай им по одному месту и беги. Но девушка не слышала моего мысленного приказа, а предпочла надсадно закричать, после чего, избегая разоблачения, мужчины поспешили закрыть ей рот. На миг стало тихо, а потом прозвучао особенно жалкий девичий плач, полный животного первобытного страха. Вывернувший меня наизнанку. Если поначалу я могла претворяться глухой, закрывать ладонями уши и делать вид, что не слышала паники, то после этого звука я больше не могла физически оставаться спокойной. После этого утробного воя постепенно к горлу поднялась горечь, а ладони сильно вспотели. Их даже пришлось вытереть о платье. Мне становилось всё дурнее. Будто это меня терзали живьем. Но, даже ощущая некую связь с девушкой, я продолжала сидеть на лавочке и покорно слушать ее мольбу.  Не двигалась, прекрасно понимая, что слепая девушка мало чем поможет. Да я и не обязана была помогать. По какой причине?

Может меня что-то зацепило в ней? К примеру жизнелюбие, ведь именно это качество говорило в ней, когда одинокая девушка решила поздним вечером полюбоваться на мир с крыши дворца? Или я вспомнила себя – такую же любопытную несколько лет назад. Возможно, если ей кто-то поможет, а не оставит на произвол судьбы, то она станет достойной женщиной. Не такой, как я. Холодной, грешной, аморальной.

Прекрасно осознавая бессмысленность действий, я оттолкнулась от стены. Трогая высокие бордюры с цветами, направилась к голосам. Завернув за купол, я оказалась, видимо, в эпицентре событий, поскольку голоса послушно стихли. Я понятия не имела, каковы будут последствия. Поздним вечером и в столь интимной обстановке мужчины могли надругаться надо мной и над этой глупой девчонкой.

- Вы только поглядите, красные пески сегодня к нам милостивы? – локтя коснулась чья-то рука, на что я поежилась и инстинктивно отпрянула в сторону. Вследствие резкого прыжка ударилась бедром о высокий бордюр и попала в ловушку нескольких тел и каменного ограждения. Меня тут же попытались коснуться, на что я гневно вспылила: