– Есть, – отзываюсь тихо.

– Ты тогда смотри, – она подсаживается ко мне ближе и обдаёт несвежим сигаретным дыханием. – Если позовут чаю попить, ни в коем случае, не признавайся, что нет у тебя никого при бабле. Наоборот. Проси телефон, звони всем, кого номера помнишь, ври что брат из армии вернулся.

– Зачем? – Я удивленно смотрю на женщину.

– Ох, дура, – вздыхает она. – Потому что в зеркало ты себя видела? Тебя ж только мёртвый не захочет. Одни глазищи чего стоят. А менты, они тоже мужики. Для меня – вполне себе вариант. Ну тебе то… Тела их потные облизывать зачем?

– С чего вы решили, – у меня ухает сердце, – что я буду интересна им в таком плане?

– Ну я то здесь не первый раз, – ухмыляется она. – Любят местные «мальчики» девочек попроще. Столько лет пируют!

– И вы тоже? – Срывается с моих губ шокированное. – Извините, – добавляю смущенно.

– А что? – Брови женщины обижено взлетают вверх. – Я хуже всех что ли?

– Нет, – мотаю я головой. – Вы…красивая, – добавляю после заминки.

Ну что тут ещё сказать?

По коридору прокатывается эхом грохот ботинок.

– Ещё кого-то ведут! – Фыркает моя новая знакомая. – Главное, – кивает на соседнюю лавку, – чтобы не такого же. Иначе задохнёмся с тобой.

Но к решетке подходит только один полицейский.

– Ты! Как там тебя? – тычет в меня пальцем.

– Софья, – съёживаюсь от неожиданного внимания.

– Давай на выход. Пообщаемся.

Я застываю и беспомощно оглядываюсь на женщину, ища подсказки, как поступить.

– Ай, – она встаёт на ноги и подходит к решетке. – Командир, может со мной лучше пообщаешься? – заигрывающе расстегивает куртку и стреляет в мужчину глазами. – Мяско все здесь, зачем тебе трава?

– Место займи своё, – рявкает на неё полицейский, осаживая строгим взглядом. – Как там тебя, Софья! На выход! – Открывает дверь, и я послушно поднимаюсь со своего места.

– Не дрейфь там! – Несётся мне в след, я на секунду оборачиваюсь, шепча «спасибо».

Пока мой конвойный закрывает дверь в камеру, разглядываю его. Не старый, не молодой. Примерно лет сорок. Форма натянута на пивном животе, рост небольшой для мужчины, лысеющие виски. Он тихо материться, потому что ключ проворачивается в замке не сразу.

– Давай иди, – переводит на меня свой оценивающий, тяжелый взгляд.

– Куда? – Я от охватывающей меня паники откровенно туплю.

– Прямо, иди, – он повышает голос.

Мысли о том, как здесь принято «пить чай» запускают по моим нервным окончаниям мандраж.

«Но ведь если я не захочу? Ничего же не будет? Ну конечно,» – я пытаюсь успокоить себя. – «Они же не насильники. Найдут сговорчивее.»

– Проходи, – мужчина распахивает передо мной дверь небольшого кабинета и кивает на стул возле стола. – Садись.

За столом сидит ещё один полицейский. Тот, который принимал меня и забирал личные вещи. Кстати, как раз они сейчас и лежат перед ним на столешнице среди чашек и упаковок с печеньем.

– Ну чего так робко, – вдруг расплывается, он в улыбке. – Сама ж выйти просилась. Вот, чайку с тобой попьём и отпустим.

Мой конвойный захлопывает дверь, обходит меня и, стягивая со стола кусок тигрового рулета из пластиковой подложки, плюхается за стол.

– Я не хочу кушать, – мотаю головой, чувствуя, как паника нарастает. – Я хотела бы сразу уйти.

– Сразу не получится, – делает глоток чая из кружки полицейский. Я скольжу взглядом по его погонам, пытаясь определить звание. Кажется, капитан. – Документов то у тебя попрежнему нет. Поэтому, до выяснения личности, отпустить не имеем права.

– Тогда зачем вы меня позвали? – Спрашиваю с опаской.

– Мы можем отпустить тебя под залог, например, – ухмыляется конвойный. – Ты же телефон просила, чтобы кому-то позвонить?