- И на учебу, соответственно, тоже ходить не будешь - сделала заключение Светка. 

- Соответственно, - ответила я, медленно выдыхая. 

- Ну ничего страшного, отдохнешь как раз, а то ты как негр на плантации, от рассвета до заката, - и подруга засмеялась над своей шуткой. 

- Ладно, мне пора. Мама в новом доме ремонт затеяла, меня теперь везде таскает, заколебала уже. Я думала родители вот-вот съедут и оставят меня одну в новой квартире, а они и не думают. Если хочешь, с нами поехали, отвлечёшься, - спросила Света, и я была ей благодарна за поддержку. 

- Хочу немного одна побыть. 

- Понимаю, но ты сразу звони, если что. Я как муха, одна нога там, другая здесь. Поняла? - и я опять невольно улыбнулась, провожая подругу к выходу. 

Вот что ни говори, а умеет Светка поддержать в любой ситуации. И мы распрощались на этой веселой ноте. 

Когда она ушла, я все-таки размотала свою руку. Порез оказался длинным (от запястья до самого сгиба), но не глубоким, поэтому я решила его больше не перебинтовывать. 

Неделя пролетела просто незаметно. Я словно была на каникулах в начальной школе, когда совершенно ничего не надо делать. Родители уделяли мне все свое внимание и ничего не заставляли делать. Поначалу мама даже посуду за мной мыла, но я соглашалась на это только первые два дня, потом решила, что этак совсем разлениться можно. Хоть я и на больничном, но не инвалидка же. 

Вечером у нас была обязательная семейная прогулка. Родители и без меня так вечера проводили, а теперь, раз доктор прописал мне свежий воздух, это стало обязательным и для меня. Я не сопротивлялась. Давненько я уже так не прогуливалась, неспешно и без цели.  

Вот только когда я выходила на улицу, меня не покидало чувство тревоги. Неужели я теперь всегда буду бояться выйти из дома. Но потом, оказалось, что чувство у меня такое не всегда, и я связала это с приемом препаратов, которые мне прописал врач. Вот пропью курс и все обязательно пройдет. 

Еще мне было тяжело потому, что нужно было постоянно улыбаться перед родителями, показывая, что у меня все хорошо. Но мне казалось, что они все равно о чем-то догадываются, хоть и не спрашивают. 

Один раз меня пришла навестить соседка Маринка перед работой. 

- Ну как ты, поправляешься? - спросила она, протягивая мне шоколадку. 

- Спасибо, да иду на поправку, - улыбнулась я ей и взяла шоколадку, чтобы не обижать соседку, так как не любила горький шоколад. 

- Хорошая ты девчонка Лизка, а самое главное, как работница. И в качестве официантки с тобой в паре мы сработались, а уж в должности администратора вообще все на тебя не нарадовались, хоть и никто тебе этого и не скажет в лицо. Да, жалко, что ты ушла, - вздохнула Маринка. 

- Спасибо, - расплылась я в удовольствии от похвалы. 

- В смысле, как ушла, - не сразу переварила я последние слова соседки. 

- Ну как же? Максим Викторович сказал нам, что ты ушла по собственному желанию. Я в принципе, и предполагала, что так будет, ты вон уже сколько без выходных отпахала. А вместо тебя опять какую-то бестолковку взяли, пока она еще в процесс втянется ... Ты чего? - спросила меня удивленно Марина, а я лишь округляла свои глаза все больше и больше, окончательно потеряв дар речи.   

4. Глава 4

  
Это как это понимать?! Я значит выкладываюсь на все сто пятьдесят процентов, совмещаю две должности, работаю без выходных, а он меня по собственному желанию. Свисток свистел во всю мощь, сигнализируя мне о том, что мой внутренний чайник просто закипел от злости. 
- Значит Максим Викторович сказал по собственному желанию, - прошипела я, сощурив глаза.