«У неё паранойя?»

«Глазок», разумеется, отсутствовал, его заменяли две видеокамеры: одна направлена на гостя, другая на площадку этажа. По уму, вполне хватило бы и одной, но, по всей видимости, менеджер из охранной компании убедил хозяйку, что так будет «надёжнее», потому что вторая камера была скрытой, заметить её мог только профессионал.

На звонок Марта Карская ответила почти сразу:

– Кто там? – Узнаваемый голос: очень приятный, глубокий, с лёгкой хрипотцой.

– Майор Вербин, Московский уголовный розыск. Мы созванивались.

– Вы не могли бы показать удостоверение? Только не подносите близко к камере.

– Конечно. – Феликс выполнил просьбу женщины.

– Одну минуту.

Щёлкнуло как минимум три замка, после чего дверь отворилась, и Вербин шагнул в прихожую, освещённую не ярко, но и не прячущуюся в полумраке: свет приглушён, однако всё прекрасно видно.

– Добрый день.

– Здравствуйте. – Женщина прищурилась. – А по голосу не скажешь.

– Вы о моём росте? – улыбнулся в ответ Вербин.

– Да.

– Это от папы.

– А от мамы?

– Любовь к чтению.

– С возрастом не исчезла?

– Времени меньше, но я стараюсь.

– Вы молодец. – Марта сделала приглашающий жест рукой. – Прошу вас.

– Спасибо.

За спиной щёлкнул один замок, судя по всему, в присутствии полицейского хозяйка чувствовала себя спокойнее.

В отличие от комнаты, в которой Феликса принимала Нарцисс, эта гостиная походила на кабинет: два кресла, кушетка, невысокая пальма в напольном вазоне и книжные шкафы вдоль стен. Письменный стол отсутствовал, но он был неуместен.

– У вас отличная библиотека.

– Успели изучить названия книг?

– У вас большая библиотека, – поправился Вербин. – Сейчас это редкость.

– А у вас?

– С вашей не сравнится.

– Осталась от родителей?

– Я немножко добавил.

– Почему немножко?

– Я разборчив и не присоединяю к библиотеке книги, которые меня разочаровывают.

– Выбрасываете их?

– Недалеко от моего дома есть районная библиотека, а в ней – книгообменник.

– Бук-кроссинг?

– Книгообменник.

– Для вас важно?

– Я ещё в детстве узнал, что пиджин-инглиш придумали для сипаев.

– Интересное замечание.

– Вы спросили – я ответил, – пожал плечами Вербин. – Кресло очень удобное.

Оно действительно было таким: в меру жёстким, но приятно обволакивающим.

– Рада, что вам нравится.

– Вы всё-таки принимаете на дому? – Феликс указал на кушетку.

– Очень редко.

– Показать вам документы? Вряд ли вы хорошо разглядели их через видеокамеру.

– Не обязательно, – улыбнулась Карская.

– По мне видно, что я полицейский?

– Не видно, однако есть нечто неуловимое, но при этом совершенно определённое.

– Значит, с формальностями покончено.

Марта Карская оказалась яркой брюнеткой с прямыми волосами до лопаток – сейчас они были распущены и расчёсаны на прямой пробор, чёрными бровями и чёрными глазами. Лицо узкое, востроносое, что делало Марту похожей на птицу, особенно в профиль. Рот небольшой, но губы полные, красиво очерченные, сейчас ярко-красные, словно Карская договорилась с Нарцисс встретить Феликса, накрасившись одинаковой помадой. Довольно высокая, как прикинул Вербин, под сто восемьдесят сантиметров, с развитой женственной фигурой, она держалась очень прямо, но при этом не скованно прямо, как если бы её затянули в неудобный корсет, а естественно, очень уверенно прямо. Судя по всему, когда-то давно Марте профессионально поставили осанку, которую она не потеряла.

Карская встретила Вербина в свободном красном джемпере под горло и домашних брюках. Одежда соответствовала царящей в квартире прохладе, и женщина объяснила:

– Я люблю, когда свежо – так легче дышится, но не люблю мёрзнуть.

– А руки? – машинально спросил Феликс.