– Что там написано? – почти в один голос спросили ведьма-писарь и женщина, принесшая младенца.

Главная ведьма обернулась к ним, бледная как мел, и ответила:

– Она изменит все.

Она проснулась, лишь только солнце поднялось из-за горизонта. Да и не сказать, чтобы ей вообще удалось поспать этой ночью. Зачем так волноваться? Она прекрасно знала замок, ведьм и большинство учениц. А уж священный Камень и его предсказания и подавно.

Внутри все равно все переворачивалось – это ведь начало учебного года, ее первого учебного года! В качестве ученицы Академии ведьм, а не помощницы Мирины. И от того, что она знала весь замок, его обычаи и обитателей, ей должно было быть только легче.

Эвелин поднялась с кровати и поспешила привести себя в порядок. Она тщательно умылась и почистила зубы, заплела толстую длинную темную косу. Мирина с вечера приготовила для нее наряд – простое темное платье, чуть ниже колена, с длинными рукавами, и белоснежные гольфы. У Эвелин никогда не было ничего белоснежного. Вся ее одежда была выцветшей, тусклой, порой аккуратно заштопанной, но всегда чистой и опрятной. Поэтому белоснежные новенькие гольфы сейчас для нее были дороже любой драгоценности. Эвелин нарядилась и довольно рассмотрела себя в зеркале.

Входная дверь тихонько скрипнула, и в нее на цыпочках вошла Мирина. Она удивилась, увидев Эвелин уже проснувшейся. Мирина достала из большой плетеной корзины пару новеньких башмачков. У Эвелин глаза загорелись от счастья. Она кинулась обнимать пожилую женщину.

– Мирина! – замотала головой Эвелин, прижимая к груди новенькие башмачки с медными пряжками на носах. – У нас же совсем нет денег! Зачем…

– Ты заслуживаешь гораздо большего, – ласково улыбнулась женщина и погладила девочку по щеке. – С днем рождения, милая! И с первым учебным днем в Академии.

Эвелин обняла женщину, шепнув «спасибо», и примерила башмачки. Они оказались чуть-чуть великоваты. Эвелин подложила в носы башмачков лоскутки ткани, чтобы было удобнее и пятки не отскакивали при ходьбе.

Мирина всегда брала вещи на вырост, чтобы носились дольше, чтобы не тратиться лишний раз. Денег всегда не хватало. Мирина служила преподавательницей истории Грейтерии в Замке Рыжей Лисицы, и обладала очень слабым даром магии. Жалованье у нее было маленькое, поэтому приходилось еще и подрабатывать в деревне, в которой они жили с Эвелин – помогать соседям по хозяйству, варить для них разного рода зелья и снадобья. Эвелин научилась у Мирины готовить настои, выучила свойства многих трав, растущих в окрестностях их деревни и замка ведьм. Мирина помогала всем и за монеты, и за продукты, и даже за одежду, особенно для Эвелин. Самой Эвелин не очень нравилось донашивать чужое, но она с детства все понимала и не перечила, привыкла. Хотя ей и доставалось от соседских детей.

Дразнили ее часто, и за все. В раннем детстве доходило до драк со сверстниками, но Эвелин быстро поняла, что это бесполезно и больно. Ее дразнили, и будут дразнить, такие уж тут жили люди. Поэтому она научилась не замечать и не реагировать. Пусть себе тешатся, и считают ее ненормальной. Рано или поздно Эвелин уедет из этой ненавистной деревни навсегда, и больше никогда не вернется. Ну, или обоснуется в замке ведьм, когда закончит Академию. Не зря же все ведьмы видят в ней особый магический дар. Может, он как раз и поможет ей вырваться из этой надоевшей рутины.

О своих мечтах девочка никогда не говорила Мирине, боялась ее расстроить. Женщина души не чаяла в девочке, жила и работала только для нее. Ее нельзя обижать. По крайней мере, пока Эвелин не станет достаточно взрослой, чтобы самой принимать решения.