Представлял, как замнёт он её под себя, сисечки ей оближет, целовать будет крепко и… Никитин мотнул головой. Жена рядом, а он чёрт знает, чем голову забивает. Он покраснел. Вот, размечтался!

Домой Николай возвращался в хорошем настроении, как будто свалил с себя тяжкий груз. Устал он. Сильно устал. Нет его вины в том, что Люба заболела, и почему он должен так страдать?

С работы Николай сегодня отпросился, но время ещё есть. Заедет он, пожалуй, на работу. С Наташей повидается, домой её, как всегда, отвезёт. Кругом уже заприметили дружбу Никитина с бухгалтершей и за глаза о них чесали языки.

Ну, и пусть чешут. Наташа при виде Николая покраснела. Она знала, что Никитин сегодня увёз жену в больницу, и чувствовала себя виноватой. Неправильно они с Николаем поступают, при живой жене шуры-муры крутят.

Никитин глянул на часы.

–Девчонки, давайте, чайку попьём и по домам. Я не обедал, а проголодался, как волк. Скорее наливайте чаю, а то я вас сейчас понадкусываю.

Наташа открыла ящик стола.

–Садись, голодающий. У меня котлеты есть.

Николай улыбнулся.

–Специально для меня берегли?

Молодая женщина отмахнулась.

–Не льсти себе. У меня аппетита не было, вот и остались. Так что, считай, тебе крупно повезло, от голода не помрёшь.

Никитин кивнул. Он прекрасно понимал, что котлеты Наташа готовила специально для него, потому что знала, приедет он голодным, а говорит такие слова чисто для окружающих. Правда, тех окружающих – одна Олеся, которая и так всё понимает.

Давно подружки все секреты друг другу пооткрывали, все косточки Николаю перемыли, но он игру подхватит. Для приличия, хотя бы. И пусть кто-то осудит его, он не виноват, что судьба с ним так обошлась.

Он шутливо раскланялся.

–Вот, спасибо, душевные вы мои! Век вас не забуду, что не дали голодной смертью помереть. Рабом вашим буду, пыль с ваших ног….

Наташа вспыхнула.

–Прекрати юродствовать, а то ничего не получишь.

Никитин поднял руки вверх.

–Сдаюсь. Понял, что перебор. Но я и, правда, есть хочу.

Он с удовольствием ел котлеты и думал, что сегодня непременно должно произойти нечто большее, чем поедание Наташиных котлет, которые она готовила для Николая, и представляла, что он – её муж.

У дома Наташи Николай приобнял женщину.

–Ты меня домой не пригласишь?

Он заглянул женщине в лицо.

–Не поверишь, сил больше нет терпеть. Хочу тебя так, что в ушах звенит. Ну, хватит, уже за коленки держаться!

Наташа опустила голову.

–Ну… не знаю… как-то всё это…

Николай выдернул ключ зажигания.

–Наташа! Не томи!

Женщина вздохнула.

– Ладно уж. Идём.

По лестнице поднимались почти бегом. Сердце гулко колотилось, и готово было вырваться из груди, но Николай себя уговаривал – не торопись, всё самое сладкое впереди. Наташа дрожащими руками открывала замок и всё время оглядывалась на Никитина.

Наконец, дверь распахнулась, мужчина и женщина, которые торопились поскорее стать любовниками, начали осуществлять свою мечту ещё в прихожей. Щёлкнул замок двери, извещающий, что посторонним вход воспрещён.

А то, что происходило дальше, было похоже на обрывки киноленты, Никитин, рыча и постанывая, торопливо рвал с себя одежду, Наташа делала то же самое, только не так быстро и приговаривала, что они поступают нехорошо.

Её слова звучали тихо и неубедительно, а потому совесть любовников расслышать их не могла. А значит, вины в грехопадении у них нет. Её просто не может быть, потому что молодые тела хотят близости, и никакая совесть им не помешает.

Всё произошло быстро и когда обессиленные любовники замерли в последнем аккорде, в комнате повисла звенящая тишина. Наташа тихонько толкнула Николая, чтобы тот позволил ей встать.