Он подмигивает им, и они, конечно же, тают. Уже не помнят, что только что он направлял на них оружие.

Девочки гуськом выходят из-за стойки и, поглядывая на меня, выходят из кафе.

Теперь только он и я. Мое солнечное сплетение – черная дыра. Я путаюсь в чувствах. Хочу ударить его. А еще накинуться с поцелуями. Неважно в каком порядке.

Хватаю бутылку виски, делаю небольшой глоток. Пара шагов навстречу ему – сердце колотится в горле – тяну руку и поливаю его плечи и грудь виски, смотрю, как жидкость стекает по ногам, впитываясь в мягкий хлопок. Вновь кривлю губы в нервном смешке.

– Ну привет, Ника, – ни злости, ни раздражения за испорченные вещи, только прямой взгляд в мои глаза.

– Привет, – мямлю, теряя свой отрицательный заряд. – Ты никогда не отвечаешь на вопросы, да?

– Я не очень хорошо умею на них отвечать. Не нравлюсь людям, когда много болтаю, – пожимает плечами Ваня, снова опирается на барную стойку, опускает голову. – Выпьем?

Я рада паузе и шансу занять руки. Ставлю на стойку лимон, две стопки, беру с полки бутылку рома – он получше. Наливаю так много, что золотистая жидкость переливается через край, растекается по полированной поверхности, делая ее еще более сияющей.

— Зачем весь этот цирк? – все же спрашиваю, подняв свою.

– Как живешь, Ника? – глядит на меня косо, с улыбочкой.

— А ты не видишь? – не могу ему не улыбаться. – Проживаю свою жизнь мечты. Все супер у меня. Как сам? Как Бриллиант?

Он все еще улыбается, но глаза застывают, покрываются льдом, уходит мягкость.

– Она… Я хорошо, – немного дергает головой, будто пытаясь прогнать видение. – Работы много.

— Я рада, – отпиваю глоток из рюмки, морщусь. — У меня тоже много работы. Я тебя обслужила. Тебе, наверное, пора по делам, а мне… – замолкаю, гоню его и готова поколотить себя за это. А желчь все так и льется, настолько мне обидно.

– Прогоняешь? – усмехается он.

— Нет, – мотаю головой. — Просто мне нечего тебе предложить.

Вот и призналась. Вот и все. Действительно ведь нечего. Пусть уже идет к ней. Вон как торкает при одном упоминании.

– Давай выпьем за встречу, – поднимает рюмку, протягивает мне, чтоб чокнуться. – Такой большой город, а мы надо же как – столкнулись.

Смотрю в его глаза и еле держусь на дрожащих ногах. Придерживаюсь за стойку и вливаю в себя алкоголь. Он проносится огнем по венам, жжет желудок, усиливает мою тоску по Ванечке стократно.

– Что ты хотела бы… вместо того, что есть сейчас? – вдруг неуместно спрашивает он.

“Тебя”, – не задумываясь ору я внутри себя, а вслух летит заскриптованное: — Я всем довольна. Я же тебе уже сказала.

– Ага… – крутит в пальцах рюмку, раздражающе постукивая ее донышком по стойке.

— Ты хочешь что-то еще? – сглатываю горечь, которая застряла на корне языка. – Кухня закрыта, но я к твоим услугам.

– Поехали со мной?

— Куда? — спрашиваю, хотя уже готова сорваться за ним куда угодно.

– Да плевать куда, – пожимает плечами Ваня. – Не придумал еще.

— Зачем? – усмехаюсь я, ловя в барных зеркалах свое бледное, растрепанное отражение. — Еще одна интрижка? Перепих на скорую руку? За этим и ехать никуда не надо. Но если хочешь, я живу недалеко. Вот только жилье у меня такое же убогое, как работа. Соответствует хозяйке.

– М-м, – протягивает он, быстро поднимается, подходит к двери, переворачивает вывеску “Закрыто”.

Ваня дергает за спинку ближайший стул, разворачивая его, садится, расстегивает ширинку, глядя прямо в мои глаза.

Запускает красивую ладонь под резинку боксеров, сдвигая ее, достает член, сжимает у основания, и он начинает наливаться прямо у него в руках.

Я сухо сглатываю, снимаю взглядом пульсацию набухающих вен. Низ живота ноет от распускающегося цветком напряжения, а в голове пожар.