– Мы понимаем вас, – утешала его Надя.

Наступил вечер. Поезд все мчался. Красное, раскаленное солнце повисло у самого горизонта, над желтыми песками. Перед взором русских пассажиров возникла фантастическая картина. Такое они еще не видели и припали к окнам купе.

И в эти часы поезд встал среди барханов. Людей это не удивило, ведь в пути таких остановок было немало, все-таки техника состарилась. Прошло минут двадцать, и среди пассажиров началось недовольство. Вагон, где ехал Семен, обслуживал пожилой русский мужчина. Грузная фигура проводника в синей рубашке изредка мелькала в открытой двери купе. Чаще его видели в его комнатке в мокрой майке: он любил пить горячий чай, обливаясь потом. И всем пассажирам, проходящим мимо, он разъяснял, что этот напиток – лучшее средство от жары. Вот и сейчас он советовал им чай, когда собрались три возмущенных пассажира из-за задержки поезда. Семен был среди них. Опытный проводник знал, что нужно говорить в таких случаях:

– Граждане, спокойно! Если стоим, значит, есть на то причина. Вы думаете, самим машинистам приятно торчать в этом пекле? Сейчас все выясню и доложу вам, – и проводник, надев синюю рубашку, покинул свою тесную комнатку.

– Мы же тут сжаримся! – раздался в коридоре нервный женский голос, и все согласно закивали.

Прошло минут пять. Проводник вернулся и тяжелыми шагами взобрался в вагон. Тем, кто еще стоял в коридоре, он громко объявил: поезд стоит из-за поломки. Поломка серьезная, и ремонт затянется на час.

Затем он добавил:

– Граждане, пока можете выйти наружу и подышать воздухом. Только прошу, от поезда далеко не уходить.

– Куда уходить, в пустыню, что ли? – донесся шутливый голос одного из студентов в круглых очках, и пробежал смешок.

Проводник улыбнулся и сделал еще одно объявление:

– Граждане, в тамбуре двери открыты только с правой стороны. И еще, не оставляйте вещи без присмотра. И тут бывают воры.

Люди стали расходиться. Сам проводник ушел в соседний вагон, к своим коллегам: там было веселее.

Многие спустились вниз. Хотелось размять застывшие ноги.

– Николай Владимирович, мы хотим прогуляться, не желаете с нами? – тихо сказал Семен, боясь разбудить Евдокию Матвеевну, которая спала на нижней койке.

– Я вас догоню, – зашептал он.

Леночка и Семен надели свои цветные самаркандские тюбетейки. Надя – соломенную шляпу и взяла собой книгу.

Когда они ступили на землю, ноги казались вялыми, плохо слушались, да еще мягкий песок. Из других вагонов тоже вышли люди. И все сразу замирали на месте и с трепетом смотрели на барханы, чудо природы. Оттуда веяло горячим дыханием, словно пустыня живая. Бескрайние пески таили в себе смертельную опасность. «Будет что рассказать дома», – говорили себе приезжие. Местные же пассажиры в халатах и темных папахах глядели на пустыню с равнодушием, усевшись на песке вдоль вагонов. Пустыня для них не экзотика, а вот поезд – это чудо. Они все недоумевали, как такая железная махина, да еще забитая народом, движется без божьей помощи. Среди пассажиров была и местная молодежь, которая ехала в Москву на учебу и уже одевалась по-европейски: широкие брюки, светлые рубашки и тюбетейки. Эти скромные ребята с любопытством наблюдали за русскими студентами, которые играли футбол. У будущих историков закончилась в Бухаре практика, и теперь они ехали домой. Их было шестеро, они с шумом носились по песку, догоняя друг друга. Услышав веселые голоса, изумленные азиаты высунули головы из окошек. Одни улыбались их ребячеству, а пожилые хмурились из-за легкомысленности русской молодежи.