Лорейн же по возвращению в особняк еще предстояло просмотреть больничные счета, прикинуть, что из тетиного добра можно продать, чтобы покрыть хоть часть долгов, «поухаживать» за дядей Клиффордом, сделать уроки и, в идеале, еще посидеть над отцовскими записями. Обычно она едва успевала выполнить свой внушительный список дел, жертвуя сном, и приезжала в школу заспанной и несчастной.

– Все-таки не понимаю… – задумчиво протянула Холли, наблюдая за тем, как подруга переставляет на место пакеты с мукой, по неведомой причине очутившиеся не в той секции подсобки. – Зачем тебе работать? Вы же так богаты.

Лорейн невесело усмехнулась ее комментарию. В школе она старалась не выделяться, но ученики все равно как-то прознали, что она живет в старинном поместье за городом. Истинное, плачевное положение Редгрейвов тщательно скрывалось. Как и диагноз тети Присциллы. По официальной версии, она покинула семью, чтобы ухаживать за немощными пожилыми родственниками в каком-то северном графстве.

– Хочу сама скопить денег на колледж, – быстро соврала Лорейн. Холли снова и снова поднимала эту тему, вынуждая повторять одну и ту же глупую ложь.

Холли поморщила курносый носик.

– Твои родственники очень странные, – заключила она. – Зажимать деньги на твое образование и при этом содержать такой дом, прислугу, водителя…

Лорейн подняла на нее глаза – так вот в чем дело. Холли, скорее всего, давно смирилась, что не получит вменяемых ответов на свои вопросы. Она жаждала разнюхать что-нибудь про дворецкого. И сейчас Лорейн предстояло очень шустро попрощаться, вылететь на улицу и запрыгнуть в машину, пока подружка под каким-нибудь невинным предлогом не увязалась за ней. Например, подбросить и ее, хотя жила Холли в двух шагах.

– По правде… – вздохнула Лорейн, – наши дела идут не очень. Но мне пора, Холли! До завтра!

– Но…

Лорейн ввалилась на заднее сидение и хлопнула дверцей автомобиля так громко, что жители нижних этажей, должно быть, повыглядывали в окна узнать, что там стряслось.

– Быстрее, – взмолилась она вместо приветствия.

– За вами кто-то гонится? – полюбопытствовал Кристофер, но просьбу исполнил. Из-за того, что Лорейн частенько задерживалась в магазинчике допоздна, он стал приезжать за ней чаще. На дворе стоял бесснежный декабрь и темнело очень рано. Она не спорила – Лорейн жутко уставала в школе и на сменах, потому признавала, что не осилит еще и долгий путь домой.

Мимо проносились уютные небольшие домики, в окнах которых тут и там уже виднелись первые украшения к Рождеству. В особняке к нему никто не готовился. Дядя Клиффорд, кажется, не заметил, что на носу зимние праздники, а Лорейн стало дурно от одного только вида модных елочных игрушек, приобретенных тетей Присциллой. Она предпочла оставить их в коробке и обойтись совсем без праздничных атрибутов.

– У меня для вас две новости, мисс, – сказал дворецкий, – и обе плохие.

Он неотрывно смотрел на дорогу – на снежинки, кружащиеся в свете фар. И хорошо, потому что, как заключила Лорейн, вождение автомобиля не являлось сильной стороной их наемного работника. Они не раз были предельно близки к тому, чтобы попасть по пути в аварию. Впрочем, будь на его месте вечно нетрезвый дядя Клиффорд, они бы давно уже были мертвы. Лорейн задумывалась, не освоить ли ей это искусство самой, и как раз планировала попросить у Кристофера пару уроков. Это заметно упростило бы ей жизнь и сберегло нервные клетки.

– Что там?

– Гости.

– Ох, боже мой, – простонала она, без лишних уточнений догадавшись, кто именно почтил особняк своим визитом. – А что еще?

– Кухарка ушла, – отчитался дворецкий, – но я подыскал ей замену. Сейчас нужно будет кое-куда заехать. Мисссис Кулидж уже работала в вашем доме и согласилась вернуться к прежним обязанностям.