- Ты же понимаешь, что я тебе ноги оторву за шаги по моей квартире? - угроза, не иначе.

Эмин зол. Вне себя от ярости.

- Ты у меня на крючке, Эмин. Как бы ты ни старался скрыть двойную игру, я тебя раскусил.

Я вжимаюсь в шкаф, стараясь меньше дышать. Кое-где просачивался свет из комнаты. И в один миг темная фигура его перекрыла.

Дверца шкафа тотчас же отъехала.

На меня смотрел настоящий бандит. Неприятный. Скользкий. С ухмылкой. Как те отморозки, что ворвались в наш дом.

Я вскрикнула. Запястье обожгло болью – так резко меня вытащили наружу.

- Тебе не жить, урод, - процедил Эмин, моментально перехватывая меня из чужих рук.

Я оказалась прижатой к груди Эмина. Сильно-сильно. И больно до хруста костей.

Зато я услышала его сердце - оно стучало так громко и быстро, что я не успевала считать удары.

Чувствуя на себе взгляд незнакомца, я прижимаюсь к Эмину. Неосознанно, безропотно, добровольно. С ним было опасно, но без него еще опаснее.

- Тихо, Диана, - его настойчивый шепот коснулся моего виска, - гость уйдет.

Его большая ладонь тотчас же накрыла мою голову, когда чужак, вломившийся в квартиру, подошел ближе. Я открыла глаза. Он рассматривал меня как диковинку.

- Вылитая мать, - гость присвистнул, - Шах, ты на глаза ее повелся? Как и твой…

- Как и мой Анархист, - почти утробно.

Эмин сжал меня еще крепче. Я почти забываю о том, что для жизни нужен кислород.

- Как скажешь. Пусть будет Анархистом, - смеется гость, - так, малышка совсем ничего не знает?

Шершавая чужая рука касается моей щеки. Я распахиваю глаза. В нос ударил запах пота.

- Еще раз коснешься ее, - обещает Эмин, - и я твои пальцы отрежу.

Чужак смеется. Но руку тут же убирает.

- Чего. Тебе. Надо?!

Чего именно я не знаю? И почему Эмин так кричит?

- Шах, ты знаешь, что я прогорел. Но у меня есть ребята, которые верят в меня. Если я не выйду из этой квартиры, они дойдут до Анархиста и поведают ему, что ты прячешь у себя недо труп.

Так меня еще не называли. Недо труп…

Куда только катится моя жизнь?

- Чего надо? Денег? – Эмин расслабляется, - бери и вали.

- Шах, я же говорю, что я прогорел. Снова. Ну, не заложено во мне генетики для бизнеса. Нет хватки жирной, как у тебя. Дай мне готовый бизнес. Свой.

Эмин тяжело дышит. На его лбу появилась испарина. Вена шпарила ощутимо. Эмин Шах, кто же ты? Как только судьба свела нас с тобой?

- Ты не думай. Предложение зачет. Невелика цена за ее жизнь, как считаешь? Анархист узнает и не пожалеет даже тебя.

- Ты и с моим бизнесом прогоришь. Бери деньги, пока даю, - угрожает Эмин.

Эмин нервничает. Бизнес - это не деньги дать. Это намного больше.

- Миллион через год останется миллионом.

- С учетом инфляции еще меньше, - парирует Эмин.

- Говорю же: ты толковый мужик, Эмин! А в бизнесе другие деньги крутятся. Да и не умею я деньги делать. Я их только тратить умею. Все готовенькое хочу. Там у тебя миллионы зелени на блюдечке с золотой каемочкой. Я все не прошу, Эмин. Делись.

Только сейчас ощущаю еще чье-то присутствие. Они стоят на пороге в комнате. Пришли за долей.

Нас не тронут - я чувствую, что Эмин за это спокоен. Опаснее всего был Анархист. Мы от него зависели.

- Ну что, нужна тебе ее дочурка целой? Не зря же я неделю твою хату караулил. Заработал себе на долю, Эмин?

Эмин молчал.

- Я слышал, Анархист тело нагулянной дочери хочет найти. А ты правда ее изнасиловал? По СМИ кричат о жестокой расправе над девочкой…

- Заткнись. Кусок твой.

Эмин сдается. Но меня прижимает крепче.

- Понял. Оставляю вас. Ты свое слово сдержишь, Эмин. Я верю.

Они уходят. Заработали свое за неделю ожидания. Знали, что Эмин меня привезет из Сибири.