- К тому же в последние годы кураторами арт-ярмарок, а не только их программ, все чаще становятся кураторы биеннале и музеев, - поддержала Сильвия.

- На прошлогодней ярмарке Министерство Культуры купило для Музея современного искусства королевы Софии работ на сумму более шестисот пятидесяти тысяч. Кто знает, может быть, их заинтересуют и ваши работы,  - улыбнулась Патрисия. 

- Мы сделаем для этого всё возможное, - ответила я, понимая теперь игру Кэтрин. - Кстати, работами Криса заинтересовался сеньор Росельо. 

- Карлос - это знак качества, - улыбнулась Сильвия. - А, кстати, вот и он! - помахала она  рукой.

- Поздравляю с успешным открытием, - подойдя к нашей группе, улыбнулся он нам с Кэтрин. - Многие работы здесь отличаются… смелостью мысли. Нестандартностью мышления. Мы, европейцы, иногда отличаемся консерватизмом. В отличие от Нового Света. Свежий взгляд на повседневную жизнь.

- Что-то конкретно понравилось? - тут же ухватилась Кэтрин.

- Да, работы Кристиана перспективны, - посмотрел он на моего бывшего напарника, а я решила действовать:

- Арчи Хантингтон в свое время также был впечатлен духом Испании в работах Соролья, находя их необычными в Новом Свете. 

- В этом что-то есть, - улыбнулся сеньор Росельо и, прищурив глаз, посмотрел на меня: - Вы тонкий политик, и я подумаю над вашим предложением подписать контракт на серию картин вашего протеже. 

- Хорошая идея! - подхватила Патрисия. - Можно, например, сделать серию картин “Испания глазами иностранца”. 

Крис сжал мою руку от волнения, а Кейт лучезарно улыбнулась, и я понимала, что теперь Карлос Росельо будет аккуратно, но методично атакован Кэтрин Шейд до полной победы. 

Внезапно я почувствовала затылком что-то неправильное. Словно со стороны входа подуло сквозняком.  Это отразилось не только в моих ощущениях, но и на лице Кэтрин. Она посмотрела через мое плечо в сторону ресепшена и перевела взгляд на меня. 

- Добрый вечер, - услышала я спокойный голос, и мое сердце болезненно сжалось. “Все-таки не зря мне померещилась та машина...”

2. Глава 2.

“Добро пожаловать на выставку”, - послышался приветливый голос помощницы, пока Кэтрин продолжала внимательно смотреть на меня.  Чёрт, я не любила этот изучающий взгляд - его хозяйка ожидала моей реакции, чтобы подтвердить ранее сделанные выводы.

Я машинально ей улыбнулась и, стараясь, чтобы мои движения казались спокойными, повернулась к выходу только с одной мыслью - “держать лицо”.

Я подняла взгляд, а моя память тяжелой волной отшвырнула меня в тот злополучный день, который стал для меня еще одним испытанием, еще одной проверкой.

Запомнился темно-синий цвет. До боли в глазах, словно меня накрыло океанской бездной, от которого было невозможно вдохнуть полной грудью. Темно-синий цвет чемодана, который я рассматривала, сидя на полу гардеробной, пока слушала гудки в телефоне, въелся в сознание и легкие соленой водой.

На звонок ответил Алехандро. Его голос звучал низко, но спокойно.

- Как она? - тихо спросила я, блуждая взглядом по синей поверхности.

- Сейчас спит.

- Насколько всё серьезно?

- Лечим отит. Но пока непонятно. Держится высокая температура. Врач назначил повторно КТ и дополнительные анализы, - голос был спокойным, но я чувствовала, что Алехандро  сдерживал тревогу за сестру. 

- Она спрашивала про меня?

- Да.

- Я могу тебя попросить…

- Я наберу тебя, когда она проснется и спросит о тебе. 

- Спасибо, Алехандро.

- Ты приедешь? - голос звучал ровно, без нажима и уговоров, но я чувствовала - Алехандро, как и его мать, просил меня приехать к Исабель. Я знала, что не буду там лишней.